Питательной средой воинских единоборств стала высокая военно-политическая конкуренция родоплеменных, государственных светских и религиозных военизированных группировок. В каждой из этих противоборствующих сил выделяется и обособляется воинское сословие (царские дружины; монашеские рыцарские и иные братства, типа тевтонского ордена, или монахов Шаолиня и Уданского даосского монастыря; кланово-ро-довые воинские союзы, например «ниндзя»). Иногда представители одного и того же воинского сословия обслуживали все враждующие группировки, как это произошло с самураями Японии. Служа разным богам и хозяевам, культивируя разные религиозные таинства и веру, выступая за централизацию или за феодальную раздробленность, эти воинские генерации имели свою примитивную или очень даже совершенную жизненную философию, свою систему воинского обучения и воспитания и, соответственно, свою педагогическую школу - методику обучения и воспитания бойцов. Уже нет и следа протокультурной аморфности их жизнедеятельности, а есть четко очерченное и оформленное в виде воинских вассальных кодексов направление социализации - Путь Воина. Варяжская правда, самурайский Бусидо, рыцарские кодексы чести становятся для представителей воинских сословий единым, совмещающим и мораль, и право законом.

А. Платов в своей книге «Магические искусства древней Европы», рассказывая о магической традиции славян, скандинавов, кельтов, дает целый перечень используемых в единоборствах приемов боевой магии. Это мороки, связывающие чары, руны, использование мест и предметов силы, оборотничество, магия движений и магического танца, магическое зрение и удары, напитанные «жизненной силой». «Неотъемлемой частью воинской магии народов Скандинавии является «Hamtamm» - комплекс магических практик, связанных со звериными культами, прежде всего с культами трех животных: медведя, волка и кабана. Основными носителями таких магических практик являлись особые группы воинов - берсерки, ульфхеднары и свинфилкинги», - пишет А. С. Мандзяк.

Пережитки ритуальных убийств, жертвоприношений у некоторых народов, например у японцев и чехов, преобразились в обряды «испытания меча»; языческие обряды посвящения в мужчины в виде борьбы и кулачного боя инициировались в странах Европы до середины XIX в.; к языческим религиозным верованиям и культам восходят свадебные и праздничные масленичные, святочные бои (балканские народы, Чехия, Словакия, Польша), албанская магическая борьба как «брачное испытание», принятое на Балканском полуострове ритуальное единоборство, символизирующее борьбу лета и зимы, промысловые поединки у рыбаков Восточной Польши и многое другое.

Какими же они были, эти воинские, боевые, а точнее было бы сказать, военно-религиозные, боевые единоборства? Для адекватного понимания этого явления нам придется предварительно рассмотреть такие ключевые слова-понятия, как «воин», «бой» и т. д. в их смысловом и историческом контексте. Понятийные пары «война» - «воин» и «бой» - «боец» различаются, прежде всего, длительностью существования процесса, состояния описываемого объекта. Бой - организованное вооруженное столкновение - быстротечен, предполагает ограниченный контингент участников с обеих сторон. Соответственно, боец - участник боевого столкновения, боевых действий - находится в активном состоянии также не долго, лишь на время боя. В другое время название «боец» фиксирует потенциальную готовность, возможность, заданность для того или иного человека проявить себя в качестве участника боевых действий. Состояние, положение «быть бойцом» еще не означает автоматически «получить бойцовскую подготовку, закалку». Скорее акцент делается на внутренней готовности участвовать в предполагаемой боевой ситуации.

Война (в отличие от боя) есть состояние или процесс очень длительный, протекающий на больших пространствах и с вовлечением больших масс людей. Недаром бытует пословица о том, что «можно проиграть сражение, главное выиграть войну!». Война разбивается на ряд, череду сражений или баталий, а те, в свою очередь, могут дробиться на отдельные вооруженные схватки - бои.

Итак, бой можно рассматривать как фрагмент, эпизод войны, либо изолированно, как одиночное вооруженное столкновение вне военных действий. В указанных случаях бойцы (участники боя) также различаются. В качестве бойцов могут выступать подготовленные и не подготовленные мирные жители, собранные на период ведения военных действий ополченцы, рекрутируемые на стандартный срок несения службы солдаты, наконец, ориентированные на войну всем своим образом жизни, превратившие участие в ней в свою профессию, воины. В литературе часто ставят между воинами и солдатами знак равенства, что исторически неверно. Солдатом являлся служивый (или служилый) человек, выходец из низших сословий, простолюдин, рекрутируемый для службы в воинском отряде - подразделении. Правда, история, романистика знают случаи, когда известный полководец, военачальник, имевший к тому же дворянский титул, мог сказать что-то типа: «Я солдат, матушка!» (фельдмаршал граф Суворов), или «Простите старого солдата, королева!» (маршал принц Конде). Эти и подобные им восклицания лишь выступают данью уважения к коронованной особе и являются кокетливым самоуничижением, не более того.

Самое большое, поистине глобальное влияние на становление воинских единоборств оказали культурно-исторические факторы. Мы имеем в виду прежде всего возникновение и тысячелетнее параллельное и довольно автономное существование культур Запада и Востока.

Так была заложена религиозно-философская схоластическая средневековая традиция противопоставления бога и человека, в соответствии с которой на воинские единоборства стали смотреть как на ремесло или развлечение, в крайнем случае, как на неизбежный инструмент божественного судопроизводства (поединок как божий суд). Оружие победителя направляло уже не мастерство или искусство воина, а якобы божественное провидение, божественная воля.

'''Таблица 5. Историческая реконструкция: основные группы факторов, определяющих становление и развитие различных национальных единоборств'''

<p>Политический режим</p></td><td>

Окончательно оформившееся и в боевых единоборствах религиозное отчуждение было не единственной причиной средневекового выхолащивания гуманистического содержания единоборства как сферы деятельности, по мнению греческих философов, способствующей духовному, нравственному и физическому развитию личности. Упрощенчество, примитивизация культуры античности были вызваны волнами или процессами «варваризации» эллинистического мира. Формально завоевания Александра Македонского, появление Римской республики, а позже империи раздвинули пределы античной культуры, а на деле растворили ее (смешав с чужими обычаями и нравами), подчинили военно-государственной машине, присовокупив к религиозному отчуждению в воинских единоборствах еще и отчуждение военно-политическое. Аналогом греческих Олимпийских игровых единоборств стали римские гладиаторские бои. Боевые единоборства стали практиковать не во имя человеческого самосовершенствования, а на потеху толпе и в целях армейской подготовки. Изменились не только имена прежних богов, поменялась сама мотивация.

Только к XVI-XVII вв. в странах Западной Европы к единоборствам начали относиться, как к воинским искусствам, влияющим к тому же на мировоззрение и образ жизни личности. Но было уже поздно. Начавшиеся буржуазные промышленные революции окончательно «добили» воинскую единоборческую традицию не только как зародыш своеобразного искусства и философии, но и как доминирующую единоборческую традицию вообще. Присущий капиталистическому обществу дух коммерции, рекламы, утилитарности расставил новые акценты, фактически воссоздал и фундаментально усилил физкультурно-спортивную традицию единоборств, превратив ее в модный спорт.

Для воинской единоборческой традиции характерны многие формы единоборства. И первым в длинном перечне может быть назван «смертельный поединок». Смертельное единоборство было широко распространено у древних кельтов, норманнов (северных людей), японцев, греков, италийцев, корейцев, славян, других древних и воинственных племен и народов. Оно являлось самым ранним и минимальным упорядочением обычного смертоубийства и, как правило, не предполагало ни равных условий, ни однотипного оружия поединщиков. Смертельное единоборство предварялось лишь формальным вызовом или оскорбительным действием, словом, после чего сразу же начиналась схватка, исходом которой была смерть или тяжелое ранение. Разновидностью смертельного поединка почти повсеместно был принят простой или личный воинский поединок перед битвой, когда сходились вожди воинских отрядов или замещающие их лидеры-охотники. Примеры такого единоборства мы находим в «Илиаде» Гомера, в скандинавских сагах, в исторических летописях (бой инока Пересвета с монгольским богатырем Челубеем, борьба тмутараканьского князя Мстислава Удалого с косожским князем Редедей).

Своеобразным смягчением жестокости и необратимости смертельного единоборства выступали поединки «до первой крови», а узаконенной моделью смертельного боя или боя «до первой крови» повсеместно становились так называемые судебные поединки. У славян и скандинавских народов судебные поединки первоначально надлежало проводить на перекрестке трех дорог, считающемся ничейной, пограничной территорией, а значит, местом, никому не дающим преимущества или покровительства.

Широкое распространение получила такая форма боевого единоборства, как ярмарочные, цирковые, балаганные поединки. Эта форма и в древности, и в Средние века, и в Новое время была связана с появлением профессиональных бойцов, показывающих свое мастерство за деньги. От них требовалось проявление не только боевых навыков, но и немалого актерского таланта, усиливающего зрелищную привлекательность показательных, публичных выступлений. Часто парные единоборства становились фрагментами массовых театрализованных постановок - «игр-сражений», проходивших на гладиаторских аренах, в цирках, а позднее на улицах и в предместьях городов Испании, Португалии, Италии, Аргентины, Мексики. Такой боевой театр под открытым небом устраивался обычно в честь какого-то исторического события, например, в честь победы римских легионов над карфагенскими войсками Ганнибала или в память многовекового противостояния испанцев и мавров. Распространенным сюжетом боевых театральных постановок в современной Испании до сих пор являются рыцарские турниры и единоборства, проходящие в специально построенных бутафорских замках с большой ареной, на которой «рыцари» меряются силой и ловкостью, поочередно вступая друг с другом в единоборство и демонстрируя туристам старинные приемы с разнообразным средневековым оружием. Не обошла эта традиция и Россию, где театрализованная историческая реконструкция боевого прошлого собирает до нескольких тысяч участников. Непременным атрибутом праздников в Германии, Швейцарии, Дании, Польше, Японии, Китае также являются сценические боевые единоборства, ставшие колоритным популярным искусством.

==== Спортивные единоборства ====

Тенденция к вырождению или трансформации воинской традиции единоборств именно как единоборств боевых напрямую зависела от постепенного, но неуклонного ухода с исторической арены воинских сословий и генераций, в основе боевой подготовки которых были заложены приемы и техники работы с различными видами холодного оружия. И на Востоке, и на Западе упомянутые сословия к моменту своего распада уже приобрели кастовую, сословно-классовую замкнутость, аристократическую привилегированность, срослись с институтом дворянства(индийские кшатрии, японские самураи, европейское рыцарство) и, естественно, перестали быть просто воинскими, и, тем более, перестали претендовать на монополию в воинском статусе. К воинству стали причислять крестьянские (швейцарская пехота, ландскнехты) и буржуазные цеховые ополченческие отряды и регулярные подразделения, а также военные отряды, специализирующиеся на огнестрельном оружии и набираемые в том числе из дворян (французские королевские мушкетеры).

Интересно, что и в этом процессе четко прослеживается классовая подоплека. Старая аристократия, даже занимаясь, казалось бы, спортивными национальными единоборческими системами типа савата или французского бокса, умудрялась привносить в них боевой элемент, обеспечивающий летальный исход поединка. Крестьянство во многих европейских и восточных странах, не имея возможности получить доступ к оружию, активно практиковало предназначенные для борьбы с вооруженным противником системы работы с ножом, кинжалом, посохом, дубинкой, превращало в оружие собственное тело. Рецидивы увлечения боевыми техниками на протяжении Х1Х-ХХ вв., как правило, были связаны с колониальной экспансией, национальным освободительным движением народов Востока, буржуазными реформами, мировыми войнами, культурными революциями, приводившими к массовым этническим миграциям.

Совершенно естественно, что эти рецидивы наблюдались именно в тех странах (Англия, Франция, Германия), которые проводили активную колониальную политику, но сами подпадали под влияние архаической для них, но такой притягательной боевой культуры Индии, Китая, Японии. Апологеты национальных единоборческих традиций Европы также испытывали это влияние, побуждающее их как бы в противовес, наперекор «чуждым» веяниям активизировать пропаганду «своих» видов единоборств. Они воинствующе отказывались замечать, что старые добрые технические системы уже успели адаптировать ряд приемов и принципов восточной школы. Эта тенденция вполне различима и в савате, и во «французском» боксе, и в русской системе самбо и рукопашного боя, и в американском кикбоксинге.

Если социальной базой периодических всплесков интереса к боевым единоборческим традициям была старая землевладельческая аристократия и крестьянство, то физкультурно-спортивные единоборства воссоздавались и активно продвигались «новыми» классами (буржуазией и рабочими) под определенным покровительством, патронажем диффузирующего в капиталистическую экономику аристократического элемента. Новые классы не особо интересовали веками культивировавшиеся в сельской местности борьба «на поясах» и борьба «в обхват», ножевой и палочный бой также в основном остался прерогативой люмпенов, рыбаков и криминальных элементов. Особенно распространенной криминальной формой народной «потешной» традиции - территориальными драками буржуазно-пролетарские слои населения увлекаются повсеместно, но эту форму к единоборствам можно относить с уж очень большой натяжкой.

А вот английский бокс, американский кикбоксинг, французский сават, французская или греко-римская борьба, осовремененный греческий панкратион, приглаженные и приспособленные к западному спорту дзюдо, каратэ, тхэквондо пользуются огромной популярностью у городского населения, состоящего по большому счету из тех же буржуазно-пролетарских слоев, видящих в этих спортивных единоборствах бизнес и развлечение. И пусть идеология спортивных единоборств довольно разнообразна и многопланова, ее каркас составляет именно эта, указанная выше утилитарность, установка на то, чтобы видеть в спортсмене-единоборце необходимое для жадного огня коммерческих ставок, сделок, прибыли.

'''Современный спорт''' - это не только буржуазно-пролетарское явление. Есть и другие социально-классовые детерминанты, например, средние, университетские, интеллектуальные слои населения, привносящие в спортивные единоборства или отстаивающие в них свое духовно-гуманистическое видение. Другой активно влияющей на спортивные единоборства социальной группой являются представители армии и иных силовых структур. Они культивируют и профессионально усиливают боевые элементы единоборств, в принципе не нужные, даже чуждые современному спорту. Традиционные виды борьбы и бокса, фехтования и рукопашного боя в практике спорта и в практике военно-прикладной подготовки -это довольно разные и далеко отстоящие друг от друга вещи.

Итак, подводя черту под приведенным кратким обзором истории возникновения, становления и эволюции единоборческих традиций, мы еще раз хотим задержать внимание на сложности, нелинейности, комплексности, тенденциозности данного явления общественной жизни, позволяющих говорить скорее о равнодействующей силе, о системообразующей традиции на разных этапах эволюционного процесса, нежели о четко и последовательно сменяющих друг друга ступенях развития мирового единоборческого процесса. Даже «чистые» традиции единоборств (религиозно-магическая, воинская или боевая, народная и физкультурно-спортивная) имеют все тот же сложный, комплексный тенденциозный характер, в силу чего мы обязаны отметить следующее обстоятельство: современный спорт даже близко не охватывает всей существующей сегодня единоборческой традиции. Данный факт ни в коем случае не означает, что спортивные единоборства как частный случай или конкретно-историческая модель единоборств вообще не нуждаются в специфической философии и психогогике, в искусстве, в военно-прикладной, а может быть, даже и в ритуальной практике. Исторический анализ как раз предполагает обратное.

=== Искусство как современная модель и традиция единоборств ===

Сюжетом единоборческого искусства выступает сама традиция единоборств в своем культурно-историческом и мировоззренческом аспекте (причем как реальная, так и мифологическая или псевдореальная). Художественной правдой в данном случае выступает соответствие постановки действительно имевшим место единоборческим традициям, стилям, школам, направлениям, обычаям, историческим и мифологическим персонажам. Нередко правдоподобие или желаемое видение, трактовка исторического сюжета подменяет собой действительное, но малозрелищное, непривлекательное, иногда отталкивающее своим цинизмом и жестокостью соответствие дикому или варварскому обычаю, традиции, факту. Например, вряд ли можно назвать эстетичной сцену ритуального жертвоприношения воинственному богу варягов Перуну, хотя она и сопровождается единоборческой мистерией. В совершенно непривлекательную процедуру выливался средневековый самурайский обычай отрубания голов у побежденных единоборцев и многое другое из древней единоборческой истории. Поэтому, несмотря на приверженность традициям старины, театр единоборств вынужденно осовременивает эти традиции, адаптирует их к эстетическому восприятию цивилизованных людей.

Вряд ли следует рассматривать искусства единоборств в качестве оппозиции спортивным единоборствам. Скорее, они олицетворяют одну из массовых прикладных областей спорта, где спортивная деятельность стыкуется с другими аспектами культуры (в данном случае с искусством). Однако не вызывает сомнения, что указанное образовательно-интеллектуальное явление в сфере единоборств отражает интересы и ценностные ориентации средних классов прежде всего городского населения, далеко не во всем совпадающие с интересами и ценностями основных классов капиталистического общества, породившими и питающими современный спорт. Кроме того, искусства единоборств выступают детищем мастеров-профессионалов, которых не устраивает техническая усредненность и ограниченность спортивных единоборств, их жесткая ориентированность на соревновательную практику и на постоянный волновой режим подготовки к ней. Специалисты хотят большего: развития исторических основ, корней единоборческих систем, овладения такими высотами технического исполнения и психофизического управления, которые в спорте однозначно не применимы в силу своей сложности и неординарности, что мы и наблюдаем на показательных выступлениях и во время мировых турне ведущих мастеров восточных единоборств, где демонстрируется не стремление к победе, а желание показать высокое искусство.

Таким образом, в искусствах единоборств отражаются те же противоречия, что на протяжении веков наблюдались в искусстве вообще: сторонники реалистичности искусства борются с пропагандистами теории «искусства для искусства». Иначе говоря, искусства единоборств также неоднородны и, в свою очередь, представлены как минимум двумя направлениями: массовым движением за гуманизацию спортивных единоборств и движением за дальнейшую техническую и иную специализацию, которая неминуемо выводит единоборство за пределы спортивной сферы применения в высокие сферы чистого искусства. Второе направление в конечном счете смыкается по многим позициям с религиозно-магическими традициями единоборства, практикующими искусство единоборства как обрядово-ритуальную деятельность, имеющую сакральный характер, доступную для узкого круга посвященных профессионалов высокого ранга. Под статус искусства единоборств подпадают также такие единоборческие модели, как «Новая волна» в Польше (каратэ-до), «Новая волна» в Испании (тхэквон-до), ветеранские закрытые соревнования по восточным единоборствам в Корее, Таиланде, Гонконге, хореографическая версия таэквондо Джуна Ри. В какой степени в этих моделях представлены гуманистическая и мистическая тенденции становления искусства единоборств еще предстоит выяснить в соответствующем исследовании, выходящем за рамки данной статьи.

=== Сравнительный анализ спортивных и боевых единоборств ===

Анализируя историю единоборств как сложную многовекторную эволюционную картину, мы указывали, что физкультурно-спортивная единоборческая традиция в силу ряда причин, прежде всего, социально-экономического, технологического и политического характера в XVIII-XIX вв. набирает силу, становится доминирующей и вытесняет воинскую или боевую традицию. Но вытеснение не означает уничтожения. Воинская традиция единоборств частично трансформируется в спортивную, а частично продолжает сосуществовать рядом с ней, имея свою социальную базу приверженцев в лице армии и многочисленных полицейских силовых структур, криминальных слоев, различного рода групп, союзов, обществ закрытого или полузакрытого типа, практикующих сознательно или неосознанно, частично или полностью историческую реконструкцию древности и средневекового прошлого. Несмотря на постоянное размывание этой социальной базы, она, вопреки капитализации и урбанизации, все еще находит достаточно адептов из рядов крестьянства, потомственной аристократии и люмпен-пролетариев. И это не говоря о ее самой мощной, армейско-силовой части.

Наблюдается отход от национальной культуры прошлого, мифология и героика которого до этого питали боевое единоборство. А вместе с этим теряется и стихийное чувство мистического комфорта и защищенности, испытываемое нами в стенах родного дома, как будто и вправду охраняемого добрыми духами, пенатами, домовыми. Нарастает чувство одиночества и тревоги, которые человек не в силах подавить, если он теряет ощущение присущности, принадлежности к этому сакральному единству.

Спортсмен-единоборец также ориентирован на победу, но для него поражение реально сопряжено не со смертью, а победа - не с выживанием (хотя часто и в спорте встречается внутренняя мотивация, особенно у чемпионов), а с внешним для его личной жизни или смерти результатом, например, с медалью, титулом, вознаграждением. Иными словами, если использовать фразу героя А. Дюма мушкетера Портоса «Я дерусь просто потому, что дерусь!», то внешне мотивированный спортсмен-единоборец сказал бы иначе: «Я дерусь для того, чтобы победить. И не просто победить, а получить признание и почести, символизируемые медалью или кубком». Не об этой ли мотивационной подмене думал [[Пьер де Кубертен]], выдвигая свой великий тезис: «Главное не победа, а борьба за нее!»

Нет, конечно же, не одни минусы ждут воинские единоборства в спорте. Их ждут систематизация, широкая социализация, интеграция в современное общество, адаптация к экономическим, политическим, правовым институтам и многие другие блага цивилизации. Но ценой этих благ необходимо станет потеря реальности, боевого характера единоборства и связанного с ним универсализма, комплексного использования в одной системе, естественного сочетания друг с другом борьбы, рукопашного боя и работы с оружием. Кроме того, стоит задуматься, что когда мы говорим о потере тем или иным боевым единоборством своей духовности, реальной личностной ориентированности, не связано ли все это с сильным влиянием на спорт государства и бизнеса как сфер отчуждения сущностных сил человека, как мира формализованности, утилитарности, карьерного роста и коммерческого успеха? Не следует ли вспомнить сентенции Людвига Фейербаха о религиозном отчуждении, «Экономическо-философские рукописи 1844 года» Карла Маркса, где он рассуждает об отчуждении в экономической сфере, и где напрашивается экстраполяция теории отчуждения на политическую сферу общественной жизни?

Современный спорт в качестве института современного общества есть явление одного порядка, что и современные институты собственности, государства, церкви. В нем, как и в них, отражаются и преломляются системообразующие, интегративные свойства, характеристики современного социума со всеми его позитивными и негативными особенностями и последствиями для отдельно взятого, конкретного человека. Поэтому, прославляя спорт, воспевая его идеалы, делая его объектом искусства и преклонения, нельзя забывать и о его социальной природе. Спорт может дать много, но не следует требовать от него невозможного. Другое дело, что взаимодействие конкретных людей, спорта и общественной системы можно и нужно исследовать с точки зрения диалектики единичного, особенного и общего, а сам институт спорта -с позиции диалектической связи возможного и действительного, необходимого и случайного. То есть общественные законы суть законы - тенденции, а закономерности развития и функционирования института спорта также представляют собой многовекторные величины. Потенциал спорта велик, но то или иное проявление данного потенциала всегда зависит от режима функционирования того общества, в которое он интегрирован. Зависят указанные проявления (хотя и в меньшей степени) и от усилий отдельных общественных спортивных лидеров и деятельности социальных групп. Достаточно еще раз вспомнить о просветительской деятельности основателя современного олимпийского движения Пьера де Кубертена и его сподвижников.

В свете сказанного интересно рассмотреть работы известного психолога Р. М. Загайнова. Опекая на протяжении 30 лет в качестве личного психолога ряд выдающихся олимпийских чемпионов и чемпионов мира в разных видах спорта, Загайнов предлагает усредненную личностную характеристику выдающихся и, в силу этого, нестандартных спортсменов. По его мнению, лучших представителей спорта высших достижений отличает:

При этом сам Загайнов признает, что все эти, на его взгляд, превосходные личностные качества отсутствуют у обычных спортсменов, то есть, как правило, как воспитанная спортом норма не наблюдаются. Отсюда он делает вывод о том, что «спортсмен - чемпион, украшающий спорт и, без преувеличений, - жизнь, всегда индивидуален, уникален и одинок (переживание одиночества, по признанию самих чемпионов, самое значимое из всех типичных переживаний человека спорта). Его личность представляет собой уникальный сплав уникальных личностных качеств. И, повторяем, иллюзия - думать, что чемпионом может быть любой человек... И еще... путь к большой победе без «попутного ветра» (без поддержки «свыше», без везения) практически нереален».

Итак, нам продемонстрировано еще одно подтверждение тенденциозности, нелинейности исторического развития единоборств. Если отвлечься от тактико-технического анализа преимуществ и недостатков узкоспециализированных, чистых спортивных единоборств или универсальных многоборческих систем, то встает очень непростой вопрос: «Является ли универсализм очередной волной вторжения в спорт со стороны воинских, боевых единоборств или он выступает новой фазой в эволюции спортивной единоборческой традиции?» Если первое, то явление и дальнейшая судьба многоборчества должны рассматриваться по уже приведенному историческому сценарию. Если же второе, то необходимо понять - возможен ли свободный поединок в спорте вообще, насколько он соответствует природе спорта. Наконец, есть третий вариант; то есть может ли быть найден компромисс и налажено устойчивое мирное сосуществование в сфере спорта специализированных спортивных единоборств и универсальных единоборческих систем?

Бой без оружия, или БОИБО, как вид жесткого, контактного единоборства в единстве своих первой и второй версий был создан президентом Федерации тхэквондо России мастером спорта международного класса и судьей международной категории Владиславом Васильевичем Коваленко на рубеже XX и XXI вв. Точную дату назвать весьма сложно, так как рождение этого вида единоборства подстегивалось и стимулировалось многими процессами и событиями как в российском, так и в международном спорте. Например, в качестве первого и единственного президента федерации, прекратившей свое существование как центр российского тхэквондо с момента признания данного корейского вида спорта олимпийским и возникновения Союза тхэквондо России Олимпийского комитета, В. В. Коваленко и его ученики развивали версию тхэквондо ВТФ, которая в то время активно практиковалась в Европе и во всем мире. Тогда наибольший вклад в российское тхэквондо внесла, как ни странно, не Южная Корея (формально ратовавшая за распространение этого спорта в России, а на деле тщательно скрывавшая прогрессивные спарринговые технологии), а Испания. Именно испанским ведущим тренерам и мастерам мы были обязаны возможностью изучения спарринговой техники, резко всколыхнувшей интерес к тхэквондо ВТФ со стороны опытных тренеров по различным видам единоборств по всей России. В те годы данная техника успешно сочетала в себе довольно уравновешенные разделы работы руками и ногами, интереснейшую и богатую палитру перемещений, превосходившую эффективностью европейский бокс, из которого явно была первоначально взята. Указанная концепция тхэквондо давала простор в использовании ее принципов и приемов в самых разных прикладных областях. Но самое главное, что она была понятна и приемлема для россиян с их традиционным менталитетом и бытовой культурой, разделялась жителями и промышленных центров, и российской глубинки. Трудно забыть тот взрыв интереса и энтузиазма, который привел в тхэквондо ВТФ (Всемирная федерация тхэквондо) сотни и тысячи разрядников и мастеров спорта из самых разных единоборств: бокса, самбо, дзюдо. Отточенная и профессионально преподаваемая методика, позволяющая за относительно небольшой временной период достичь весьма реальных и эффективных результатов, привела к появлению многочисленных региональных и районных федераций и клубов тхэквондо ВТФ. Уроки тхэквондо транслировались по центральным каналам TV, первые чемпионаты России и технические семинары с испанским мастером тхэквондо, неоднократным серебряным призером чемпионатов мира Хесусом Тартосой были очень представительными и собирали массу болельщиков. Вторым негласным наставником российских спортсменов стала Турция, успешно борющаяся с Испанией за золотые медали на чемпионатах Европы. Все шло к тому, что тхэквондо ВТФ станет лидером и в России.

И вдруг ажиотаж прошел! Моды на тхэквондо не стало, хотя официально этот спорт получил в странах СНГ полное развитие. Причем, явный спад зафиксирован не только в них, но и повсеместно, даже в самой Южной Корее, стране тотального тхэквондо. Причина проста до неприличия. Корейцы, как законодатели вида, несколько раз изменили правила проведения соревнований, потому что стали все чаще проигрывать. Изменения коснулись всех разделов техники, но особенно досталось рукам - их, практически, «не стало», то есть их использование в поединке в новой редакции правил оказалось не реально и не эффективно. Приоритет получил азиатский физиологический тип с короткими ногами, заниженным центром тяжести. Это напрочь перечеркнуло всю прикладную перспективу тхэквондо для армии и спец-структур. Данное единоборство превратилось в чистый спорт, в систему малоприменимую в уличных столкновениях и поэтому для большинства населения не интересную.

Во всем мире победным маршем шествуют «грязные» и «жесткие» виды единоборств. Участвуя в соревнованиях типа боя без правил, признанные чемпионы мира по боксу, дзюдо и другим «чистым» видам спортивных единоборств оказываются поверженными совершенно (по сравнению с ними) не титулованными бойцами, но практикующими именно в этих «грязных», синтетических спарринговых видах. Кстати, тхэквондистам, не знающим клинчевого поединка и слабо работающим в ближнем бою, в таких схватках без правил вообще участвовать довольно тяжело. Данный факт позволяет констатировать многолетний анализ неудачных попыток различных мастеров тхэквондо участвовать в боях по универсальным версиям. Данная закономерность обратила на себя внимание и высшего руководства Федерации тхэквондо ВТФ, запретившего тхэквондистам пробовать свои силы не только в «грязных боях», но и в каких-либо других видах единоборств вообще.

Наиболее полно отвечает принципу универсализма, как уже отмечалось, армейский рукопашный бой, но и он лишен ряда системообразующих, интегративных для универсальной схватки принципов, пропагандируемых и развиваемых в системе бойбо. Правда, и у него еще не исчерпан весь потенциал развития, но в конечном счете он, очевидно, превратится в ту же самую систему боя без оружия. И тогда дело будет не в названии, а в содержании универсального единоборства.

Во-вторых, перечисленные разделы поединка должны быть не только полностью согласованными между собой, но и исходить из единого тактико-технического корня (чего так не хватает кикбоксингу). Удары руками и ногами, ударные и бросковые приемы должны естественным образом перетекать друг в друга, усиливая атакующее воздействие на оппонента и доводя его до логического завершения. Например, удар, перетекая в бросок, подготавливает условия для эффективного проведения борцовского приема, расслабляет и дезорганизует защиту противника. Борьба же, наоборот, обязательно завершается добивающим (контрольным) ударом или ударной серией. Атака ног чисто поражает противника при отвлечении его внимания на защиту от атакующих рук и, в свою очередь, боксерская техника прекрасно и чисто используется в связке с предваряющим ударом ноги.

Жизненная, реальная скоротечность схватки может рассматриваться в качестве пятого и последнего системообразующего принципа бойбо. Скоротечность схватки достигается за счет несимметричного воздействия на противника, когда борцовская техника противопоставляется ударной и наоборот. За счет общей базы стоек и движений такое воздействие протекает незаметно и внезапно при естественном переходе от одного вида техники к другому. Конечно, с одной стороны, это обстоятельство снижает зрелищность боя с точки зрения обывателя или устроителя тотализатора, но высоко ценится профессионалами. С другой стороны, наибольшее приближение к жизненной реальной ситуации дает основание для экстраполяции, распространения еди-ноборческого опыта на все стороны жизнедеятельности личности бойца.

=== Концепция спортивной эволюции единоборств ===

Главная причина охлаждения публики к определенному, уже спортивному единоборству заключается в том, что специализация, усиливая условность спортивного поединка, делает его менее эффективным по отношению к реальной жизненной ситуации, а этого уже никто терпеть не может, ведь декларируется всегда боевой характер единоборства.

*основная (фаза углубляющейся выделенности, специализации спортивного единоборства);

*преобразовательная (стадия-фаза роста стремления к универсальности единоборства, его возврата к реальной жизненной, а не условной спортивной эффективности). На последней фазе происходит образование умеренных прикладных версии, которые согласуются с природой современного спорта, и версий экстремистских, отрицающих спортивную условность вообще и, соответственно, выбрасываемых из спорта на время, необходимое для их последующей трансформации до уровня подготовительной фазы (если они в силу своего экстремизма не замыкаются в себе и не отмирают совсем).

== Социально-педагогическая система единоборств ==

'''История человеческой цивилизации''' - это многовековой процесс социокультурной интеграции. В русло всеобщей глобализации попали и единоборства, все больше превращающиеся из закрытых, сакральных, изотерических кастово-клановых систем в открытые и доступные многим членам человеческого сообщества социально-педагогические системы обучения и воспитания людей в соответствии с традиционными воинскими и военно-прикладными мировоззрениями и технологиями. Параллельно с этим, к сожалению, увеличивается и объем забытой, утраченной, искаженной и злонамеренно перевернутой информации о древних и средневековых единоборческих истоках и традициях, об их смысле и символике, воплощенных в форме и содержании соответствующих материальных предметов, человеческих отношениях, видах деятельности, образе жизни. Помешать этой культурной, духовной энтропии и призвана информатизация общества, одним из проявлений которой выступает развивающаяся социально-педагогическая система единоборств.

=== Определение, основные структурные компоненты и принципы функционирования СПСЕ. Составные части образовательного процесса единоборческой социальнопедагогической системы ===

'''Таблица 6. Специфические черты социально-педагогической системы единоборств (СПСЕ)'''

'''Первое'''. Процесс обучения и воспитания в единоборствах всегда обоюдный, направленный в обе стороны, носящий субъект-объектный или (и) субъект-субъектный характер. Иногда формирование тренера даже более очевидно, чем результативность спортсмена. Поэтому спортсмены и тренеры рассматриваются как единый и не расчленяемый компонент.

'''Второе'''. Получаемые в процессе занятий единоборствами навыки настолько функциональны и опасны для окружающих при их применении в обычной жизни, что воспитательное воздействие в качестве одного из социальных регуляторов поведения должно не просто сопутствовать обучению, оно должно играть определяющую роль. Поэтому приходится настаивать на единстве обучения и воспитания в содержании практики единоборств.

'''Третье'''. Содержание обучения и воспитания, формы, методы и средства, применяемые в единоборствах, существенно основываются на физкультурно-спортивной традиции, но не исчерпываются ею. Они имеют и другие мировоззренческо-методологические источники, рожденные и утвержденные самой логикой исторического становления единоборств. Поэтому и единоборческую спортивную деятельность следует рассматривать как единую, но сложную или синтетическую, легко превращаемую при определенных условиях в военно-прикладную, религиозно-магическую, криминальную, политическую, духовно-просветительскую, образовательную и другие виды деятельности.

'''Четвертое'''. Традиционной особенностью СПСЕ является использование наряду с вербальными (основанными на 2-й сигнальной системе и представленными в знаковой системе языка) также и невербальных форм организации указанной деятельности (основанных на 1-й сигнальной системе и представленных в виде сигналов, непосредственно улавливаемых органами чувств, в качестве простых ощущений цвета, звука, запаха, формы и как сложных комплексных пространственно-временных, скоростных, силовых восприятий и представлений).

'''Пятое'''. Те потребности, мотивы, цели, с которыми люди начинают занятия единоборствами, как правило, являются результатом обычной человеческой жизнедеятельности. Эти цели и связанные с ними мотивы довольно быстро осознаются как малоприменимые к практике единоборств, которая порождает свою «сильную» мотивацию и свое целеполагание.

'''Шестое'''. Применяемые в единоборствах методы единоличной и парной спарринговой подготовки в истории единоборств формировались как продукт и результат философского мировоззрения и психолого-педагогической теории.

'''Таблица 7. Соотнесенность основных структурных компонентов и принципов функционирования социально-педагогической системы единоборств (СПСЕ)'''

Формируясь на протяжении многих веков, образовательный процесс СПСЕ оформился в виде единства трех составных и взаимосвязанных частей: философии, психологии (психогогики), педагогики.

Будучи относительно обособленной областью системно организованной жизнедеятельности людей, практика единоборств породила или заимствовала соответствующее знание, базирующееся на определенных мировоззренческих представлениях и методологических основаниях. Предфилософия, протофилософия, философско-религиозные взгляды - как бы ни назывались эти детерминанты каркаса любого единоборческого обучения, отказать им в наличии определенной философской рефлексии невозможно. Осознанно или неосознанно, но именно с них начинается и ими же заканчивается серьезная, качественная подготовка единоборца. Поэтому, раскрывая суть социально-педагогической системы единоборств, целесообразно начать с их философии.

==== Интерпретация философского знания в спортивной педагогике ====

Чем может быть полезна философия для поиска резервов повышения технического мастерства, специальной физической и психической подготовки представителей различных видов спорта? Ответ для людей посвященных прост и однозначен: философия, это абстрактное и обобщенное, насыщенное мировоззренческими компонентами и саморефлексией знание может дать очень много и спорту вообще и спорту высших достижений в частности. Другой вопрос, что не каждая философская теория «работает» в качестве всеобщей методологии спортивной деятельности, не всякая философская система может интерпретироваться спортивной педагогикой. Плотно стыковаться с областью знания, изучающего спортивную деятельность, может только та философия, которая посвящена жизнедеятельности вообще, или та, что является прикладным разделом философской теории в спорте.

Например, тот, кто действительно желает стать чемпионом в спортивном единоборстве, должен понимать и видеть, что поединок - это не сплошное монотонное течение и обмен ударами (приемами). Поединок -это система, включающая свои структурные компоненты, имеющая свои управляющие механизмы и системообразующие факторы. Только умение разложить спортивный поединок на составляющие, проанализировать свои действия и действия соперника в кон: тексте этих выделенных компонентов (дыхание, опорно-двигательная координация, позиционная игра, дистанционное взаимодействие, психическое давление и противодействие, технико-тактические схемы, схватка как период активного ударно-броскового взаимодействия, стратегия или генеральная идея-концепция боя) с гарантией позволяют спортсмену и тренеру исправить ошибки и недочеты в подготовке единоборца, прогнозировать результат будущих соревнований. А это умение не в последнюю очередь направляется философской теорией и методологией, научным мировоззрением, разгоняющим мистический туман человеческого суеверия и заставляющим иметь дело с реальными практическими фактами, с их математической обработкой, с их физическим, психическим, биологическим и иным научным анализом и объяснением.

==== Грани взаимодействия философии и единоборств ====

Заваленная грудой слухов, догадок и фантазий, тема начинает благополучно перезревать, вызывая пессимизм и негодование отчаявшихся в своих поисках людей. С другой стороны, на всяческих околонаучных спекуляциях процветают разного рода дельцы. Какая же она - философия единоборств на самом деле?

В качестве одного из важнейших компонентов духовной культуры общества философия представляет собой систематизированное мировоззрение и как таковое оказывает влияние на весь образ жизни людей, начиная с взглядов и представлений и заканчивая ориентацией в практической деятельности. Философия объединяет и упорядочивает в единой системе самые различные духовные образования: мифологию, религиозные представления, научные теории, этико-эстетические взгляды, житейский опыт людей.

Любой из нас живет в нескольких социальных измерениях одновременно: каждый человек является и гражданином государства, и членом какой-либо профессиональной группы, и представителем определенной этнической общности, и членом семьи. Каждый уровень социального общения предписывает разные мировоззренческие взгляды, а следовательно, и разную философию: философию как совокупность семейно-бытового практического опыта человека, как профессиональную ориентацию, как знание обычаев и традиций данного народа, как государственную идеологию. Какой из перечисленных видов-уровней философии полезней, ближе человеку? На этот вопрос каждый отвечает индивидуально. Нам представляется, что приоритет все-таки должен оставаться за философией практического опыта, философией жизни конкретной личности. Почему? Во-первых, потому, что чужие ошибки и чужая мудрость, как правило, никого не учат, общественные ценности и идеалы мы осмысливаем индивидуально, преломляя их через свой жизненный опыт. Во-вторых, философия жизни универсальна, ее понимают представители самых разных профессий, национальностей, политических группировок. В этом смысле она относится к общечеловеческой культуре и представляет собой непреходящую ценность. На ее основе возможен культурный диалог сильно отличающихся друг от друга цивилизаций. В-третьих, эта философия имеет для каждого из нас внутренний характер. Она не привносится извне, как другие (общественные) виды философии. Она порождается нашим счастьем и страданием, нашими победами и поражениями. По сути дела, она неотделима от нас, ибо это наше самосознание, са-мочувствование. Это те убеждения, которые мы храним и которыми руководствуемся независимо от наших официальных взглядов и социального статуса.

Длительное занятие единоборствами формирует у человека специфический взгляд на вещи, особое отношение к деятельности и свою особую философию, которая тем отчетливей и завершенней, чем целеустремленнее и целостнее личность мастера. Последний своим трудом, опытом должен буквально выстрадать адекватную ему философию. Причем такая философия, идущая от личности,как уже отмечалось, гораздо влиятельней, чем любая навязанная обществом идеологическая доктрина, затрагивающая сознание бойца лишь поверхностно.

Наконец, можно выделить аспект специального, целенаправленного влияния философской системы на единоборства, в наибольшей степени представленный в даосизме и чань-буддизме. Здесь единоборство рассматривается как «до» - великий путь, т. е. система психофизического развития и изменения личности по заданным параметрам. Представляется, что именно практика использования единоборств как системы психотренинга, призванная превратить интуицию человека в постоянно действующий фактор и через психосоматический и биоэнергетический баланс достичь состояния «просветленного» сознания, и есть высшая точка слияния философии и сферы единоборств, точка, в которой они порождают принципиально новое и, по-видимому, в такой развитой и совершенной форме неизвестное Западу культурное образование, как восточные единоборства.

Уникальный характер целостной духовной системы единоборства на Востоке приобретают благодаря таким мировоззренческим образованиям, как даосизм и чань-буддизм. Наиболее значимый вклад в эволюцию восточных единоборств внес китайский буддийский монастырь Шаолинь, где была разработана сложнейшая, рассчитанная на многие годы система психофизического тренинга бойцов-монахов. Известный отпечаток на изучаемую культуру наложили и даосские монастыри, в частности, разработавшие единоборческую гимнастику «мягкого» стиля, получившего название «великий предел» (тайцзи-цюань).

==== Философские модели и историческая традиция единоборств ====

*но ведь люди смертны, а их судьба полна превратностей и потерь, поэтому они рано или поздно вынуждены расставаться с дорогими сердцу существами и предметами. Мало того, они постоянно возвращаются к мысли, что со временем потеряют здоровье и саму жизнь. Поэтому когда человек взрослеет настолько, чтобы осмыслить целостность своей натуры, личности, своего «Я», он тут же вступает в круг Сансары, то есть на путь разочарований и страданий. «Человек в обычном состоянии глубоко несчастен, 1 говорят буддисты, - а краткие периоды счастья и удачи лишь усугубляют его горе в будущем»;

*чаньские наставники утверждают, что причина страданий кроется в самом человеке, в субъективистской, личностной «загрязненности» его сознания, которое из-за этого вечно пребывает в эмоционально напряженном состоянии, удерживающем человека в постоянной оппозиции, конфронтации к внешним условиям и объектам, мешающем понять истинную сущность окружающего мира подобно тому, как свинцовые тучи застилают небо и мешают узреть яркий свет и тепло солнечных лучей;

*поэтому главная задача каждого из нас состоит в том, чтобы избавиться от этой «загрязненности», «омраченности» сознания, выйти из сансарического круга бесконечных страданий, «отчистить» свое сознание от субъективного, личностного восприятия и обрести через это Просветление или Нирвану - состояние спокойного и ясного духа, способного увидеть и понять «безличную» объективную волю истинной природы человека».

Практика чань была многообразной и комплексной. Она включала приемы массажа, парадоксальные задачи, физический труд, диету, но главное место в ней всегда занимала медитация («дхъяна» на санскрите, «чань-на» или «чань» на китайском языке), то есть процедура самовнушения, на основе:

На следующем уровне (этапе) медитирующий полностью сливается с процессом деятельности (уже не в частях, а в целом), растворяется в нем без остатка, как соль или сахар растворяются в воде. Поток деятельности связывает в одну систему, в одно неделимое целое человека и то, над чем он работает (или того, с кем он взаимодействует). Это единство гармонично, с уравновешенными противоположностями, лишенными оппозиции и вражды, как лишены оппозиции и вражды два полюса одного магнита или две стороны одной медали.

А само сознание адепта (последователя) чань, избавленное от самосознания, от зазем-ленности на свое «Я», превращается в ясное и невозмутимое зеркало, пассивно и отстраненно отражающее всю эту гармоничную и динамичную картину, одновременно и в целом, и в мельчайших подробностях.

=== Педагогика единоборств ===

*возрастную педагогику единоборств. Любая достаточно зрелая и завершенная система единоборства состоит из трех основных разделов:

Причем каждый раздел должен включать две необходимые части: исполнение формальных технических комплексов и свободный поединок. Например, для одного из самых современных видов единоборства - тхэквондо -такими частями являются пумсе и керуги.

==== Педагогика базовых формальных комплексов (на примере формальных комплексов тхэквондо - пумсе) ====

Восемь ученических формальных комплексов обозначаются символом «ТЭГУК». Число «восемь» является математическим выражением ориентации человека по отношению к четырем сторонам горизонта (север, юг, запад, восток) и четырем промежуточным направлениям (северо-восток, юго-запад, се-веро-запад, юго-восток), характерным для восточной культуры. Кроме того, предполагается, что освоивший восемь комплексов заложил базу для освоения любого количества, «тьмы» формализованных систем в дальнейшем.

*но созидательная власть означает не подавление, а приобретение: от огня человек приобретает умение подчинять свой темперамент воле; узнав природу грома, он учится сохранять хладнокровие и мужество перед лицом опасности; ветер приносит его движениям нежность, легкость и мягкость, перед которыми не в силах устоять чужая грубая сила и твердость;

Мастерские пумсе, очевидно, базируются на даосской концепции «большого отшельничества» и дзэнской теории «тождественности Нирваны и Сансары». Предполагается, что достигнутое мастерство позволяет практиковать тхэквондо, уже находясь «в миру», в социальном окружении, а также требует с радостью и благоговением подчиняться гражданскому долгу, национальным интересам, культурным традициям народа, завещанным мудрыми и доблестными предками, прославляя и преумножая силу и богатство своей страны (Коре пумсе).

Происходит это потому, что истинный мастер находится в гармонии с Единым. Он знает, что все разделения и противоречия мнимы, иллюзорны, что начало и конец Пути суть одно и то же, что все превращения и изменения связаны между собой и подобны кругу, а высшая степень мастерства есть не что иное, как первая ступень ученичества. В этом основа его скромности, неисчерпаемой глубины и бесконечного самосовершенствования (Ильо пумсе).

==== Педагогика поединка ====

Принцип естественности распространяется на статическое и динамическое исполнение техники. Говоря о статике, мы исследуем основные правила формы и физиологии ударов. Но начнем мы с психологического требования сохранять спокойствие. Уже на уровне проработки отдельных элементов это послужит залогом правильной тренировки и выработает надлежащую привычку на будущее. «Главное состоит в том, чтобы соблюдать спокойствие». «То, что спокойно, легко сохранить». Чтобы уловить естественность, следует внимательно прислушиваться к своим ощущениям, ведь правильно выполненный элемент должен быть совершенно комфортным, удобным, лишенным каких-либо неприятных или болевых сопутствующих эффектов. Удобство приведет к желаемой стабильности и обеспечит условно-рефлекторное закрепление правильной формы приема, которую нельзя будет поколебать уже никакими эмоциями. Как считают даосы, «умелый воин не бывает гневен».

Дальнейшие правила касаются уже непосредственно физиологического обеспечения и формы выполнения ударов. Например, правило волны напоминает скорее физиологический закон. Оно действует в прямом соответствии с философским положением о том. что любое движение во Вселенной имеет волновой характер и вовлечено во всеобщий круговорот изменений, то есть рано или поздно возвращается к своему Истоку, к Центру мировой пульсации. Данное правило гласит: «Любой удар (как рукой, так и ногой) выполняется на основе кругового (вернее эллиптического) волнового движения, передаваемого последовательно сокращающимися мышцами. Началом для волны служит толчок бедром (область, где у человека находится физический центр тяжести)».

Для начала выведем эллиптическую траекторию удара в качестве четвертого правила формы. Это правило распространяется на прямые, боковые, круговые и любые другие удары. Оно несет обширную функциональную нагрузку:

Далее, практикуя отработку форм (приемов) единоборства в движении, в динамике из простого получают сложное, но сложное ни в коем случае не должно разрушать или искажать простого. В динамике необходимо выполнять все требования и правила форм, используемые в статических тренировках. Стабильность и форма выполнения ударов, например, не должны изменяться или ухудшаться, как бы их ни практиковали: с прямым или угловым смещением, с подскоком или в прыжке, подаваясь вперед или оттягиваясь назад, выполняя удар с места или с под-шагивания (со степа), на ходу или на бегу.

Оптимальность, целесообразность динамики приемов, ударов требует также экономности, экономичности их практического употребления в бою. В любом простом ци, по мнению восточных мудрецов, заложена вся полнота Всеобщего, дэ, но каждое ци проявляет дэ по-своему. Точно также, если любой удар в единоборстве многофункционален потенциально, это еще не означает, что им нужно затыкать каждую дырку, применяя без разбора, все равно в каком случае. Нет смысла суетиться, бестолково размахивать руками и ногами, совершать массу других движений, при которых техника сразу перестанет быть естественной, становится разновидностью балетно-хореографической программы.

Атака есть самая решительная часть наступления. Известный афоризм Сунь-цзы гласит: «Непобедимость есть оборона: возможность победить есть наступление». Так вот, данной возможности не представится,если не атаковать решительно. Сила, скорость, резкость, внезапность - все это атаке придается решимостью. Атаковать вяло так же опасно, как дрожащими руками, не целясь, даже не натянув как следует лук, отправлять стрелу во врага, который уже сам готов спустить тетиву.

'''Контратака''' - это оборона, доведенная до такой степени остроты и агрессивности, когда она превращается в свою противоположность, то есть в атаку. Контратака есть активная и инициативная защита. Единоборство вообще есть повышенно агрессивный режим жизнедеятельности, и не рекомендуется привыкать к пассивной защите в спарринге, конечно, при условии, что вас интересует результат поединка.

Контратаки представляют собой вершину подготовки бойца на точечно-фрагментарном этапе медитации. Их успешное исполнение требует солидного опыта и большой доли интуиции, потому что здесь основная работа идет на уровне бесформенного.

Уход, маневр выполняется до или одновременно с контратакующим движением. «Вообще в бою схватываются с противником правильным боем, побеждают же маневром. Поэтому тот, кто хорошо пускает в ход маневр, безграничен подобно небу и земле...»

Познать законы Всеобщего, Природы можно только добившись гармонии с Природой. Поэтому в боевых и спортивных единоборствах так поощряются тренировки «на свежем воздухе»: на берегу моря (отработка прыгучести, [[стретчинг]], медитация); в сосновом бору (маневрирование, отработка ударов - в контакт и без контакта по стволам деревьев); в поле (тренировка ударов со смещением и на бегу); в лиственном лесу (оттачивание резкости ударов по листочкам и молодым веточкам).

С практикой «недеяния» связаны принципы «прилипания (тени)» и «зеркального отражения». Человек, чтобы он ни делал, никогда не сможет убежать от собственной тени или обмануть собственное отражение в зеркале. Реализация этого принципа в практике тренировок составляет целый пласт учебных занятий, включающих бой с тенью, зеркальное смещение в парах, групповое синхронное исполнение технических приемов. Исследователь дзен Д. Т. Судзуки пишет, что когда фехтовальщик, например, натренирован до состояния «самоотсутствия», «несознания», когда он перестает осознавать свою включенность в схватку, «в такие моменты сознание тренированного фехтовальщика уподобляется зеркалу, отражающему каждую мысль противника и содержащему точное указание, как победить его. (Точнее, даже не указание, а интуицию, коренящуюся в бессознательном)».

'''Спарринг''' - это пиковая точка подготовки бойца, высшая ступень активной медитации, требующая определенного совершенства во владении приемами и тактикой боя. Таким образом, поединок одновременно является вершиной мастерства и методом обучения бойца.

==== Возрастная методика обучения в единоборствах ====

Это лишь начальный этап многолетней подготовки, главной целью которого является создание прочного фундамента для последующих достижений в период наивысшего развития организма. Поэтому в эти годы тренировка носит разносторонний характер и направляется на приобретение комплекса необходимых качеств (физических, технических, тактических, психических и морально-волевых). Конечный результат такой тренировки всецело определяется тем, насколько полно будут учтены непрерывность и волнообразность функционального совершенствования растущего организма,возрастные особенности, присущие детям и подросткам.

'''Таблица 8. Возрастная педагогика спортивных единоборств'''

*улучшение и стабилизация функционирования всех систем организма и психики повышают выносливость подростков, что в свою очередь позволяет увеличить интенсивность переменных нагрузок;

==== Единоборства в военно-прикладной подготовке ====

Из-за неординарности активных мероприятий, их повышенной экстремальности даже для военных действий подготовка спецназа должна быть (несмотря на специализацию) комплексной. Следовательно, она с неизбежностью должна включать в себя и раздел единоборств, незаменимых в ситуациях непосредственного, клинчевого психофизического боевого контакта с врагом. Причем единоборство не следует понимать слишком узко, например, как тот или иной вид восточного единоборства или рукопашного боя. Напомним, что реальное, явное, комплексное определение единоборства трактует его как протекающий на биосо-матическом, психическом, духовном уровнях единоличный или парный вооруженный или безоружный поединок с одним реальным или воображаемым противником, а также как технико-тактическую систему (системы) подготовки и ведения подобного поединка.

Очевидно, примеров типовых ситуаций боевого использования приемов единоборства (в том числе и спортивного единоборства) можно найти еще немало. Что же роднит их между собой, заставляя задуматься о некоторых закономерностях применения единоборческой подготовки в боевой практике, особенно в работе различных спецподразделений? Прежде всего прикладной характер этой подготовки, определяющий специфический набор, комбинацию и остроту выполнения приемов.

'''Внезапность'''. Данный аспект полностью исключает любую традиционную ритуальность, официальный вызов, спортивную честность и благородство. Единственной добродетелью прикладного единоборства выступает эффективность (а в случае нужды и смертоносность) его приемов, что требует отказа от поддержек, страховок, работы без контакта или в полуконтакт. Допускается только явный физический или психический нокаут, полностью выводящий из строя, нейтрализующий противника хотя бы на все время проведения операции, включая маневр отхода и снятия, отзыва своего прикрытия.

'''Динамизм'''. Данный аспект предполагает скорость, текучесть, постоянную смену позиции. Значит, исключаются захваты, заломы, болевые удержания, фиксирующие и обездвиживающие противника, а наряду с ним и самого себя. Все предельно четко и просто: превентивное действие, вызывающее перелом конечности врага или его болевой, психический шок, а затем незамедлительное основное (и, если требуется, контрольное) действие по нейтрализации противоборца, лучше всего находящегося еще или уже в пассивной фазе. Реальное время схватки с одним противником не должно превышать 2-3 секунд. Далее - новое смещение, смена позиции.

'''Периферическое зрение или круговой обзор'''. Здесь имеется в виду умение «держать», фиксировать боковым зрением, «чувствовать» спиной и затылком всю ближайшую панораму, диспозицию, включающую и своих, и чужих. Зрительно-интуитивных сигналов-образов несколько: «свой-чужой», «открыт-закрыт», «атака-уход», «чисто». Вопросы (навыки) группового взаимодействия или противодействия на условно-рефлекторном уровне отработаны заранее. Потеря или ограничение периферического зрения равносильно гибели своей или своих товарищей, поэтому не может быть и речи ни о каких бросках или борьбе в партере. Практикуется поединок только стоя и в волчкообразном движении, допускающем лишь перекаты и круговые подсечки. Время касания пола телом или третьей конечностью максимально ограничено.

'''Практическая завершенность'''. Если говорить об однозначном безусловном решении поставленной задачи, то боец-единоборец не имеет права на милосердие, которое есть не что иное, как порождение неопределенности, непредвиденной случайности в лице недобитого врага. За спиной, по ходу движения вперед нельзя оставлять нерешенных вопросов. Поэтому серия, каскад боевых приемов обязательно завершается либо летальным исходом, либо серьезной травмой, надолго и гарантированно выводящей противника из строя. Первое или второе решение предписывается целью и условиями проведения операции. Но совершенно ясно, что спортивный прием и боевое действие имеют между собой очень мало общего: при боевом единоборстве блокировка опасна и малоэффективна, так же как малоэффективны и одиночные удары. Зато особую роль приобретают уклоны, уходы и двойки, состоящие из отвлекающего внимание, отводящего защиту обмана-финта и мощного поражающего удара в незащищенную или открывающуюся опасную зону, биологически активную точку.

Отметим, что ни одно современное спортивное единоборство такой системной завершенностью не обладает, что ставит под большое сомнение возможность его прикладного (боевого) применения. Наибольшими шансами на успешное прикладное использование отличаются универсальные или комплексные единоборства, но и они нуждаются в существенной корректировке и дополнении.

=== Психогогика единоборств ===

==== Мировозренческие основы восточной единоборческой психогогики ====

В данном контексте важна не история единоборств, не их философия, а их уникальная психогогика, то есть психотехника, психофизические методики, используемые для активного, но не физического, не силового, а чисто психического управления своим и чужим поведением. Напомним, что китайская цивилизация в процессе своего становления и развития выработала целостный комплекс вполне определенных и стойких стереотипов языка и мышления, позволяющий говорить о ее уникальных параметрах, отличных от представлений европейца. Высшей ценностью в аксиологической системе образованного китайца на протяжении тысячелетий оставался образ гармонично устроенного вселенского социума. Гармония рассматривалась им как состояние динамического равновесия, в котором противоположности не разрушают, а лишь взаимодополняют друг друга, переходят одна в другую. Как мы уже отмечали, легендарный автор трактата «Дао-дэ цзин» Лао-цзы описал процесс образования мира, а значит, и общества, таким образом: «Дао порождает одного; одно порождает двоих, двое порождают третьего; трое порождают десять тысяч вещей. Весь мир наполнен Инь и Ян, пронизан ци и находится в состоянии гармонии». Гармония устанавливается посредством некоего Порядка. Гармония и Порядок (в качестве механизма ее осуществления) выступают проявлением мировой сущности, высшего Закона всеобщего существования и развития. В центре упорядоченного мира находится Поднебесная, Чжун Го (Срединное царство) или Чжун Хуа (Срединная Цветущая), то есть китайское государство. Сердцем последнего, его средоточием является правитель - мудрец, через деятельность которого и реализуется Порядок - Гармония “ Закон. Очень четко эта мысль выражена у Конфуция, для которого в общественной жизни «главное - социальный порядок и мудрый правитель, заботящийся о народе». Пр иведение мира к Порядку правитель осуществляет в такой последовательности: познание и упорядочение самого себя, потом своей семьи, далее всего государства, затем всего социума. Если же он «не в состоянии усовершенствовать себя, то как сможет он выправить поведение других?!».

Каждый мудрый человек, находящийся в гармоничном единстве с миром, должен всю свою жизнь подчинить осуществлению этого идеала мироустройства. Он должен растворить свою личность без остатка во Всеобщем, слиться с Единым, с Законом, с идеей Целостности. Этого недвусмысленно требуют, например, моисты и легисты. Учитель Мо проповедовал так: «Ненависть к другим и стремление нанести им ущерб порождаются универсализмом или партикуляризмом? Твердо отвечаем: партикуляризмом! И именно в этом партикуляризме - корень великого зла для Поднебесной! Поэтому партикуляризм вреден! Партикуляризм должен быть замещен универсализмом». Мудрец должен воплощать собой это Единство. Всеобщее, избегая суетных желаний, внешней (диктуемой личным интересом) активности, избегая вступать в оппозицию, в конфликт с любым иным, осуществлять мудрое «не-деяние».

И так обстоит дело, практически, с любой философской системой Китая. Пропаганда идеального бюрократического государства у конфуцианцев, образ унифицированного общества, казарменного социализма в учении Мо-цзы, теория тоталитарного государства Шан Я на - вот узловые станции локомотива древней (и все же такой современной) китайской культуры.

Поэтому конфуцианскую, моистскую или легистскую теорию управления не стоит столь уж активно противопоставлять, скажем, даосской или чань-буддийской психофизической методике. Они, скорее, взаимо-дополняют друг друга. Конечно, не все так просто. Древние книги отражают идеологические представления различных общественных слоев. Они полны противоречий и обладают той образностью, ассоциативностью мысли, которая позволяет каждому из нас вкладывать в прочитанные тексты свой смысл, соотносить их со своим жизненным опытом. Фейербах писал, что у каждого народа есть своя Библия, подчеркивая специфику ее исторического, национального прочтения. К этому остается добавить, что «своя Библия» есть и у каждой социальной группы, у каждого человека. Между тем всегда существует традиционная или официальная трактовка. Именно она насаждается в различного рода учреждениях и организациях, выполняющих социальный заказ правящей элиты.

Итак, религиозно-философская система способна к социально-политическому «оборачиванию», но всегда имеют место и защитные механизмы, более или менее заметное влияние которых направлено в противоположную сторону, в сторону сохранения или даже обострения первоначальных бунтарских и еретических идеологических и социально-психологических мировоззренческих взглядов.

Единоборства, особенно восточные единоборства, входящие как обязательный элемент, составная часть в указанные системы психотренинга, психофизической саморегуляции и управления (манипулирования) реакциями других людей, воспитывают в человеке способность мгновенно реагировать на внешнее воздействие, максимально активизировать организм и психику при полном эмоциональном равновесии, интуитивно действовать в экстремальной ситуации и даже управлять ею. Короче говоря, при всем своем «не-деянии» адепт воинских единоборств (даже скорее на этом уровне уже адепт искусств единоборств) сам обеспечивает свою неприкосновенность, создает себе защитный барьер, предохраняющий его личность от разрушающего вмешательства, от насилия и агрессии, от психического расстройства и физического травматизма.

==== Психотехники Востока как модели психофизического управления в экстремальных ситуациях ====

Если представить абстрактный акт управления в виде субъект-объективного отношения, очевидно, мы получим приблизительно такой общий управленческий механизм, где субъект и объект управления прямо и косвенно влияют друг на друга. Причем чем больше у объекта управленческой деятельности потенциал волеизъявления (при условии, например, что объектом являются другие люди), тем менее предсказуем результат прямой или косвенной управленческой активности субъекта. Представим себе, что некто пытается повлиять на поведение неадекватного человека (пьяного, озлобленного, сильно напуганного и т. д.). Последствия могут быть самые различные: от рабской покорности до вспышки агрессии. Сам управляющий субъект может быть индивидуальным (личность) и коллективным (организация, социальная группа), официальным (чиновник, сотрудник государственных органов власти) и неофициальным (скажем, бандитская группировка), нормальным (например, налоговая система) и экстремальным (подразделение быстрого развертывания). Рассуждая об управлении как результате совершенного владения воинскими искусствами, мы имеем в виду индивидуального мастера, не имеющего официальной власти и полномочий и действующего в экстремальной ситуации. В зависимости от вменяемости объекта указанному мастеру придется либо управлять ситуацией, основываясь на разуме и логике, либо манипулировать ею, если контрагенты невосприимчивы, «глухи» к доводам рассудка.

Конфуцианская психогогика Конфуцианская психогогика (то есть определенная система психического воспитания) ставила задачу целенаправленной культури-зации человека, приведения его внутренней, психической жизни в соответствие с принципами и предписаниями данного этического учения. Воздействие оказывалось на верхние «этажи» личности с целью достижения таких социально полезных психических состояний и качеств, как искренность, преданность, ответственность, чувство долга, скромность. Для этого использовались как внутренние, так и внешние методы воздействия на психику. Внутренние методы психической регуляции, вернее, саморегуляции (ибо конфуцианцы начинали процесс приведения психики в соответствие с эталоном с самих себя) предполагали постоянное внутреннее самонаблюдение и установление жесткого контроля над своей психикой. Это было не просто самонаблюдение или саморефлексия, это был проводимый по несколько раз в день со всей тщательностью и пристрастием самодопрос с целью выявления недостатков, изъянов, отклонений от преданного служения Закону и Порядку. Для этого вопрошающий старался полностью раскрыть, очистить свою психику, заглянуть в тень самых потаенных желаний, вывернуть свою личную жизнь буквально наизнанку и выставить напоказ перед светом Должного.

Подвергая себя такому психическому стриптизу, конфуцианцы, принимая свое подсознание за некую «болезнь», находили «лечение» от нее в волевом усилии. Воля помогала изгнать недостойные мысли и чувства, сконцентрировать внимание на социальном служении и сохранить пристойные, приличные эмоции, спокойствие, выдержку, самообладание, невозмутимость в любой ситуации. Однако если по отношению к своей личной внутренней жизни конфуцианцы проповедовали чувственный аскетизм, то по отношению к исполнению традиционных ритуалов (например жертвоприношения) или драматических постановок на традиционные мифологические сюжеты они культивировали глубокое эмоциональное сопереживание, религиозный энтузиазм, граничащий с экстазом. В этом процессе чувственного «отчуждения» огромную роль играли внешние методы воздействия на психику: музыка и ритуал. Упоминается также использование психотропных галлюциногенных препаратов, помогающих достичь состояния психологического катарсиса (очищения духа, внутреннего спокойствия, чувства радости и гармонии). Именно в таком уходе от естественных психических переживаний в сторону официально одобренных, религиозногосударственных эмоциональных проявлений Конфуций и его последователи видели истинную гуманность и человечность, в этом направлении они призывали самосовершенствоваться. Вот почему изложенная психогогика прекрасно приживается и при казарменном социализме, и при тоталитарном государстве,о чем свидетельствует сама китайская историография.

Нет, внешне все выглядит очень пристойно, фундаментально, гуманно. Цитаты из трактатов «Лунь-юй», поучения Кун Фу-цзы и Мэн-цзы полны житейской и государственной мудрости. Но на практике последовательное проведение в жизнь конфуцианских доктрин, увы, приводит к лагерям и принудительной психообработке, ведь мудрый добродетельный чиновник (цзюнь-цзы) просто обязан положительно влиять на необученных простолюдинов (сяо-жень), воспитывая в них стремление к благородному и преданному служению Порядку.

Давайте представим себе, в какой степени или до какого предела нам может помочь конфуцианский тип психоуправления в обозначенной выше экстремальной ситуации с участием мастера воинских искусств. Итак, если следовать конфуцианским поведенческим канонам, то мастер должен быть спокоен, уверен и непреклонен, поскольку он прав, справедлив, стремится к служению на благо Порядка - Закона -- Государства. Он должен быть лишен страха, ярости или какой-либо другой эмоции, поскольку в священный трепет его могут привести лишь религиозно-государственные ритуалы, обряды и приличествующая им музыка (искусство). Попробуем представить себе, что мастер воспринимает необходимость приведения хулиганов к Порядку в качестве типового ритуала, и тогда оправдана его фанатичная ярость или крайнее негодование по поводу антисоциального поведения этих людей. Он, неукоснительно выполняет свой долг перед самим собой и перед обществом и начинает увещевать развязных, наглых и чуждых благородству пьяных типов, воздействуя на их разум с помощью сильной воли и логических аргументов. Как мы уже отметили, он может делать это либо спокойно, либо испытывая специально «наведенную» типично гражданственную эмоцию. Заметим, что его цель не спровоцировать, а предварить, снять экстремальность ситуации, не вступая в силовой контакт и не причиняя вред другим людям, ибо сказано: «Не делай другому того, чего себе не пожелаешь». Вместе с тем он до последнего должен сдерживать себя, не применяя своего боевого умения, ибо сказано: «Если у вас есть возможность явить милосердие, не пропускайте вперед даже учителя». Такое психопринуждение может сработать в том случае, если рядом с ним находятся представители официальной власти (но это исключают условия заданной модельной ситуации) или его оппоненты еще достаточно адекватны, то есть не лишены рассудка и благородства (но тогда это будет уже не экстремальная, а пусть и обостренная, но типичная социобытовая ситуация). Как уже говорилось, отличительной особенностью неадекватных людей является непредсказуемая вариативность их возможной реакции, поведения. Они могут умилиться благородством мастера и покаянно извиниться, но могут и мгновенно перейти к немотивированной агрессии и насилию, поскольку толчком, подсознательным сигналом к этому послужит либо его спокойная доброжелательность, уверенность, воспринятая пьяным или обкуренным сознанием как слабость; либо его негодование и волевой напор, воспринятые в качестве раздражающего фактора. В любом случае экстремального, силового развития событий не избежать. Исключение, пожалуй, может составить лишь разгневанная пожилая женщина, опытный, привыкший командовать педагог или офицер.

Главную причину хаотических ментальных состояний даосы усматривали в привязанности человека к своему индивидуальному «Я», своим страстям и желаниям, противопоставляющим человека всему остальному миру и не дающим ему достичь единения, гармонии с ним. Поэтому они предлагали просто «забыть» все нормы и условности, включая и свое «Я», не пытаться ничего насильственно подавить или изменить, дать волю своим внутренним психическим, эмоциональным процессам разворачиваться естественным порядком, отстранившись от них, став в позицию стороннего наблюдателя. Такое отчуждение от себя своего же потока психической деятельности и отстраненное его рассмотрение в качестве чужого и независимого позволяло даосу максимально сосредоточиться на покое и беспристрастности, невозмутимости и созерцательности. Действительно, разве нас так уж волнует, что другой, незнакомый нам человек сходит с ума, бесится или страдает? Стоит лишь изолировать, исключить баламутящее и вносящее хаос активности человеческое личностное «Я», как лишенная такого мощного внешнего энергетического импульса, возбудителя, психика (по убеждению даосов) успокоится сама собой, страсти улягутся подобно илу, оседающему на дно, когда перестают мутить воду. Даже более того, невовлеченность даоса в свои страсти позволяла ему демонстрировать эмоции, на самом деле не испытывая их, скажем, злиться (не будучи злым), показывать страх и растерянность (не переживая их), вести себя яростно (но не быть яростным). Таким образом удавалось, совершая какое-то действие, избегать негативных, расстраивающих нервную систему последствий от бурных эмоциональных реакций, то есть действовать совершенно невозмутимо, беспристрастно, точно и адекватно ситуации, что и определялось даосами как слияние с Дао, осуществление «недеяния». Заметим, что при разных посылках конфуцианцы и даосы приходят к общему для них заключению, а именно настаивают на необходимости полного самоотречения личности во имя обретения единства и гармонии.

Наконец, в-четвертых, установка не на активное управление ситуацией, а на ее легкую корректировку как бы исподволь, незаметно, с опорой на четкое видение ситуации и вариантов ее развития в целом. Такое «недеяние» позволяет ситуации развиваться вроде бы естественным порядком, без насилия над ней. На самом деле направление развития уже ненавязчиво и не единожды подправлено, изменено, но эти мини-корректировки не приводят к взрыву, к обострению, а наоборот, успокаивают накал страстей, упорядочивают действия и реакции участников, гармонизируют их, ориентируя в нужное русло. Таким образом и осуществляется управление через «недеяние», ибо сказано: «Тот, кто достигает вершины мудрости, знает, что мудрость никогда не охватит собой весь мир. Поэтому он предпочитает простодушие. Тот, кто достиг вершины красноречия, знает, что красноречие никогда не раскроет сути всех вещей. Поэтому он говорит без прикрас. Тот, кто достиг вершины храбрости, знает, что храбростью никогда не одолеешь всех людей. Поэтому он скромен».

Так как бы повел себя в указанных условиях даос или человек, использующий даосскую психотехнику? Если девушка сумеет сдержать свои чувства, отстраниться от них, не будет проявлять никакой явной активности, с «детской непосредственностью и наивной доверчивостью» будет игнорировать опасность, шуткой или легким кокетством, демонстративным уважением (это перед подонками-то) и доверием, дружеским сочувствием и доброжелательной готовностью к компромиссам располагать к себе потенциальных преступников, то с большой долей вероятности преступление не произойдет. Интерес к ней как сексуальной жертве будет подменен на интерес к ней же, но, как части общей компании, как к стимулятору хорошего настроения и мужской снисходительности. На нее начнут смотреть с уважением или «свысока», но главное то, что в ней увидят не жертву, а человека своего круга. Первый раунд девушка, безусловно, выиграет и приобретет реальные рычаги управления развитием ситуации. Правда, даосская модель (как мы уже видим) многоэтапна и в любой момент грозит утратой психологического преимущества, хотя в большинстве случаев такое психовлияние дает хорошие результаты, постепенно нормализует ситуацию, намечает более-менее безопасный сценарий ее снятия, преодоления. По крайней мере, даосская техника психоуправления дает возможность «тянуть время», поддерживать вялотекущее состояние процесса, оттягивая окончательную развязку и уповая на появление и вмешательство ранее отсутствовавшего фактора, например, в нашем случае это может быть появление сотрудников милиции или других решительно настроенных мужчин. Примем даосскую модель психофизического управления людьми в экстремальной ситуации за типичную или нормальную (типичное поведение управляющего для достижения нормального, проходного варианта реагирования со стороны управляемых). Но есть еще одна модель психоуправления собой и другими людьми в неординарных условиях. Эта модель также неординарна, шокирующе груба, цинична, асоциальна и очень-очень эффективна. Речь идет о чань(дзэн)-буддийской психотехнике.

Дзэнская техника психоуправления Чань(дзэн)-буддизм по многим своим положениям напоминает рассмотренный нами даосизм: он так же выступает против личностных пристрастий и привязанностей к своему «Я»; так же протестует при разделении мира на противоположности, на «Я» и «не-Я», «Я и другие»; так же видит в этих привычных стереотипах человеческой психики и мышления причину «омраченности сознания»; наконец, так же призывает избавиться от омраченности и обрести в себе Всеобщее, Единое, Великий Закон мироздания, истинную сущность, Абсолютную истину бытия, - называя все это многоликое единство, в своем случае, не Дао, а Буддой. Как и даосы, адепты чань-буддизма отказывались от писаний, от развернутых письменных поучений, от образовательных программ, ограничиваясь парадоксальными изречениями и неформальным живым общением. Поэтому, отвечая духу дзэнского наставничества, мы тоже ограничим теорию всего одним теоретическим положением. Вот оно: «Обрети в себе Будду через интуитивное прозрение!» Интуитивное прозрение у чаньцев подразумевало полное исключение личности, разума, логики, попыток «думать головой» в тех случаях, когда эффективным было только естественное, спонтанное реагирование, то есть в экстремальной ситуации. С целью подготовки учеников к интуитивному прозрению патриархи и наставники разработали уникальный психофизический метод, включающий парадоксальные задачи (диалоги) либо медитацию, но не использующий их одновременно, ибо сказано: «Одна стрела сбивает одного орла. Две стрелы - это уже слишком много». Приведем несколько примеров использования чаньской методики психоуправления.

В этом же трудовом лагере на следующий день, когда один из единоборцев уехал домой, к оставшемуся преподавателю, сидевшему на крыльце дома, подошли четверо. Один из четверых сильно выпивших молодых людей с пьяной настойчивостью и скрытой угрозой предложил заключить мир пожатием рук. Преподаватель спокойно сказал: «Нет» - и руки не подал. Озверев от подобной наглости, молодые люди... убежали на проселочную дорогу и жестоко избили ни в чем не повинного водителя грузовика, который они же и остановили. Где тут логика? Почему они не расправились с преподавателем, а выместили злобу на здоровенном, кстати, мужчине - водителе?

==== Основы психофизического управления в контактном поединке спортивного единоборства ====

Научное, системное обсуждение указанной темы требует краткого упоминания об онтологии поединка, то есть о тех основных частях - элементах бытия спортивного единоборства, которые предопределяют существование, деятельность спортсменов-единоборцев в спарринге. Итак, система бытия единоборства включает:

Существование каждого из перечисленных фрагментов предполагает возможность управления как целенаправленного воздействия. Управляющее воздействие может осуществляться на физическом, биоэнергетическом и психическом уровнях. В качестве объекта управления может выступать сам управленец, его соперник, ситуация боя или спарринговое взаимодействие в целом. Управление может быть открытым, скрытым и комплексным, может игнорировать и подавлять чужую волю, добиваясь одностороннего перевеса, то есть содержать элементы манипулирования.

'''Общий тренинг'''. Роль общего тренинга в качестве профилактической, предварительной защиты от возможного чужого управляющего воздействия обусловлена тем, что единоборец начинает испытывать на себе влияние противника уже задолго до начала самого спарринга.

Чтобы оградить спортсменов от предварительного, превентивного, но от этого ничуть не менее опасного для психики чужого стихийного управления, тренер-наставник должен о многом думать и помнить, например, о том, что необходимо максимально оградить свою команду от ненужной информации (как вербальной, так и эмоциональной), обеспечив полную изоляцию от окружения и полностью загрузив работой. Не случайно великие полководцы отмечали, что в армии дисциплина падает не во время сражения, а во время вынужденного безделья.

'''Таблица 9. Структурные компоненты системы бытия (существования) единоборца в условиях спортивного контактного поединка'''

'''Поставленное дыхание'''. В данном фрагменте спарринговой подготовки мы находим подтверждающие примеры и самоуправления, и открытого управления своим соперником.

С другой стороны, единоборец использует дыхание (свое и противника) в качестве свое образного психофизического управляющего индикатора. Размеренное дыхание спортсмена (особенно во втором-третьем раундах) способно вызвать у уставшего соперника панику и поспешные лихорадочные атакующие действия, производимые как бы «из последних сил». Боязнь попасть под атаку «свежего» бойца заставляет допускать ошибки, лишь бы не отдать инициативу, выиграть время до перерыва или до конца схватки. Вместе с тем для опытного спортсмена-единоборца дыхание соперника есть четкий показатель, позволяющий предугадать его последующие действия и подстроиться под них. Например, очень эффективно выполнять резкий удар в солнечное сплетение противника, подловив того в момент вдоха. Открытое управление поведением спарринг-партнера при этом очевидно - не позволить перейти в атаку, «сбить» дыхание, заставить уйти в «глухую» оборону или раскрыться под добивающее действие.

'''Базовые стойки'''. Управляющий механизм базовых стоек основывается на таком явлении, как «пассивные раскрытия». Оказывается, даже статичность, неподвижность, «окаменелость» единоборца может использоваться в целях управления действиями партнера по спаррингу. По сути дела, любое пассивное раскрытие - это не что иное, как тщательно отрепетированная и «сыгранная» ловушка. Обманувшись видимой пассивной неподвижностью противника, как будто «забывшего» прикрыть голову или живот, ослабившего защитную стойку, предвкушающий близкую победу спортсмен бросается в атаку, все «ставит» на одно решающее техническое действие... и попадает в «расставленные сети», то есть подставляется под удар, под бросок, под подсечку.

Перемещения в стойках — степы. Неважно, как это называть: перетекания из стойки в стойку, микросмещения, приплясывания, качание маятника, челночные движения или степы. Главное, что эти миниатюрные движения несут в себе не меньше агрессии и опасности, чем самые результативные технические действия. Их управляющая роль и значение обусловлены тем, что они контролируют пространственно-временной фактор или измерение поединка. Они определяют позицию и дистанцию — два основных условия эффективного применения того или иного технического действия (приема). Их задача - запутать противника, расстроить его технический замысел, провалить в пустоту его атаку и внезапно из неудобного для него положения, ракурса нанести свой удар, провести свой бросок, подсечку.

'''Базовая техника'''. Базовая техника - это вообще сфера сплошного самоуправления и управления реакцией противника во время спортивного поединка. Управляющими ключами при самоуправлении служат правила и принципы, определяющие оптимальное формирование и эффективное развитие, применение удара, броска, иного приема. Эти управляющие правила и принципы сугубо научны, базируются на законах механики, оптики, геометрии. Они оперируют понятиями массы, силы, скорости, ускорения. Например, неверный расчет траектории удара выводит из-под контроля собственное тело, а вовремя не сгруппированная ударная конечность бросает тело в сторону или подставляет под атаку противника.

'''Стратегия и тактика'''. Стратегия есть генеральный управленческий принцип, определяющий тактические модели, в свою очередь, управляющие техническими ключевыми блоками ведения контактного поединка в спортивных единоборствах. Именно оборонительная или наступательная стратегия детерминирует меру агрессивности и степень эффективности того или иного вида спортивного единоборства.

Психотехника. Наверное, было бы точнее сказать не «психотехника», а «психоуправление». Если на уровне тактики управление начинает охватывать спарринг в целом как единство многообразия из двух элементов, с монолога перестраивается на диалог, то психоуправление доводит возможности управления этим единством до совершенства. Отдельные личности в процессе активной медитации в спарринге растворяются, диффузируют, перемешиваются. Происходит полное психическое слияние, позволяющее не только видеть цельную дуальную картину, но и предвидеть ее изменения за «шаг» до них. Способность боевого (или спортивного) предвидения ситуации есть показатель мастерства единоборца, конечная цель и высший уровень управления в единоборствах.

== Единоборства в современном обществе ==

Исследование единоборств в контексте современного спорта с его огромной социальной базой дает веское основание для рассмотрения единоборств не просто в виде педагогической, но в качестве социально-педагогической системы. И хотя сфера единоборств, как доказывает история, всегда отличалась многолюдностью, еще ни один из общественно-исторических типов деятельности, с которыми в разное время идентифицировали себя единоборства, не достигал такого социального размаха, как деятельность спортивная в условиях современного демографического взрыва. Поэтому особую актуальность приобретает исследование современной социально-педагогической системы единоборств, распространяющей свое влияние на сотни миллионов людей во всем мире.

Сводная социально-психологическая характеристика единоборств выступает основанием, критерием их достоверной комплексной оценки как на общественногосударственном, так и на индивидуальноличностном уровне. Следовательно, данная сводная характеристика единоборств автоматически превращается в ориентир, показатель теоретической и практической обоснованности профессионального образования спортсменов-единоборцев. Профессиональное образование единоборцев не может не брать в расчет их фактической дальнейшей социализации, их фактического трудоустройства. Современная практика трудоустройства дипломированных тренеров, со своей стороны, свидетельствует о далеко не однозначной ее социальной преемственности, о различных вероятных вариантах профессиональной судьбы выпускников, поскольку значительная часть молодых специалистов, к сожалению, пополняет ряды криминальных структур. Отсюда актуальность проблемы криминализации единоборств.

*социально-политическую характеристику единоборств как специфического социального института;

Предполагается, что суммарный анализ рассмотренных параметров и факторов позволяет достаточно точно представить себе степень прогрессивности или реакционности института единоборств в данной стране, или регионе, преобладающую социальность или асоциальность единоборцев.

=== Основные причины криминализации единоборств ===

Как показывают исследования, прямой и автоматической связи между единоборствами и криминальной структурой общества не существует. Сами по себе эти социопедагогиче-ские системы воспитания и подготовки личностей, ориентированных на «Путь воина», как таковые, без экономической и политической стимулирующей подоплеки, индифферентны или инвариантны. Благородное оружие может оказаться и в руках воина-защитника, и в руках наемного убийцы.

Жесткие диктаторские и авторитарные режимы практически исключают мелкий и средний криминальный элемент, будучи представленными государственными структурами, фактически использующими криминальные методы подавления оппозиционных настроений и выступлений населения страны. Конечно, наличие в стране мощных культурно-исторических традиций увлечения единоборствами несколько усложняют ситуацию, но, как показывает исторический опыт, диктаторские и авторитарные режимы с этой проблемой также успешно справляются путем массового террора или депортации мастеров-наставников за пределы государства. Оставшиеся принудительно соглашаются работать на государство или уходят в глубокое подполье, но при любом раскладе не имеют отношения к криминалу. Хотя с исключениями из общего правила криминал с удовольствием работает, но работает опять-таки поверхностно, используя лишь психофизический пласт единоборств и не затрагивая других, духовных, философско-религиозных мировоззренческих аспектов.

Странам «третьего мира» и России с криминалом особенно не повезло: к существующему в них в определенный период довольно слабому государственному контролю и во многом неразвитому состоянию демократических институтов добавляется еще и значительный элемент плутократической анархии и бюрократической авторитарности. В этих государствах единоборства, как правило, не имеют национальных культурно-исторических традиций. Их в лучшем случае не замечают, а в худшем буквально насильно выдавливают в криминальную среду непродуманными запретами, законами, пропагандой.

Итак, бюрократическая детерминанта при неразвитости механизма государственного отбора и финансирования единоборств в качестве официальных социо-педагогических программ и проектов также принуждает наставников и учителей искать поддержку у криминала.

В-четвертых, сельские районы гораздо хуже обеспечены силами правопорядка, и, соответственно, контроль за соблюдением правил человеческого общежития в ряде случаев осуществляется патриархальными методами. Стремление к обеспечению собственной безопасности толкает людей к организации небольших, но спаянных сообществ с элементами мистики и изотерической обрядности. Единоборства являются благодатной моделью удовлетворения указанных социально-психологических потребностей.

Типичный характер носят и закономерности увлечения единоборствами в больших городах. Во-первых, как уже отмечалось, львиная доля состава сборных команд федераций по контактным видам единоборств в крупных мегаполисах приходится на областников, выходцев из городских окраин и эмигрантов с ограниченными правами гражданства. У данных социальных категорий наблюдается повышенный импульс выживания и достижения, они быстрее и качественнее обучаются, дают более высокий результат и чаще становятся профессиональными тренерами и инструкторами. Они же пополняют армию бойцов, выступающих за деньги. Короче говоря, ущемленные в фактических правах и возможностях люди стараются использовать занятия единоборством в качестве некой перспективы и рычага социальной реабилитации, вплоть до того, что рассматривают их как возможность получения дополнительной или основной профессии.

Соревновательная мотивация как доминирующая распространена у детей и подростков, у юношей и девушек до семнадцати-восемнадцати лет; это основное звено спортсменов-разрядников. Некоторые психологи считают ее наиболее эффективной для достижения высокого спортивного результата. Психологические исследования сборных региональных и национальных команд опровергают это мнение и доказывают, что соревновательная мотивация в большом спорте вредна, так как слишком эмоционально окрашена и поэтому сопряжена с расстройством периферической нервной системы. Она может дать высокий результат как исключение, но часто приводит к серьезным психологическим травмам у молодых людей, большой процент которых навсегда покидает спортивные единоборства.

=== Основные тенденции изменения социальной базы единоборств ===

Итак, приведенный выше анализ еще раз подтверждает, что необходимо разрабатывать две принципиально разные концепции единоборств - спортивную концепцию и концепцию искусств, ориентированные на различные социальные группы населения. Но при всем внешнем различии их объединяет одна главная внутренняя, сущностная, системообразующая особенность, а именно то, что они обе призваны развить потенциал человеческой личности, психофизические кондиции практикующих занятия единоборствами людей.

=== Сводная социальнопсихологическая характеристика современных единоборств ===

Социально-политическая характеристика базируется также на производственно-экономическом анализе и фактически предопределяет (по крайней мере, жестко детерминирует) состояние и перспективы изменения социально-психологической карты. Основными параметрами,

'''Таблица 10. Сводная социально-психологическая характеристика единоборств'''

'''Вид единоборства''' — конкретная техникотактическая система, комплекс приемов защиты и поражения, отличающиеся своей концепцией, правилами ведения поединка, технико-тактическими характеристиками, прочее.

'''Гуманизм''' — философский концептуальный подход и принцип, утверждающий следующее: гуманными являются социальная деятельность и общественные отношения, ориентированные на благо человека, оцениваемые с позиции их позитивной роли для человека, служащие в целях культивирования в человеке человечности. Гуманизм в спорте — совокупность теоретико-практических установок, положений, предписаний, принципов, отражающих общую ориентацию спортивной учебнотренировочной и соревновательной деятельности на максимальное комплексное совершенствование человеческой личности при минимизации психофизического травматизма.

'''Единоборство''' — протекающий на биосома-тическом, психическом, духовном уровнях единоличный или парный вооруженный или безоружный поединок с одним реальным или воображаемым противником, а также технико-тактическая система подготовки и ведения подобного поединка.

'''Искусство единоборства''' — совершенная форма, высшее качество единоборческой деятельности, наиболее адекватно и творчески отражающие единоборческие традиции и их целевую установку на формирование (обучение и воспитание) всесторонне развитой личности мастера-единоборца.

'''Классификация единоборств''' — выделение направлений и видов единоборческой практики.

'''Направление единоборств''' — наиболее крупное объединение видов и стилей, основанное на специфике практикуемого материального субстрата. Выделяют внутреннее направление, адепты которого работают с энергией, энергетическим воздействием, и внешнее, последователи которого используют физическую, мускульную силу.

'''Систематизация единоборств''' — теоретическое упорядочивание всей исторической практики, включающее типологизацию, формализацию и классификацию.

'''Социально-педагогическая система единоборства''' — социальная, психологическая, методическая, спортивно-педагогическая самоуправляемая система, включающая семь основных взаимосвязанных компонентов:

'''Социальный институт''' — форма, модель,механизм, результат самоорганизации совместной жизни людей, развившейся в процессе эволюции в глобальную массовую устойчивую общественную организацию, получившую постфактум официальное государственное признание и легитимность (законный характер существования). Социальный институт представляет собой систему социальных ролей и санкций, имеющих статус регламентирующих правил - предписаний типового поведения и социальных отношений для представителей определенной социальной группы.

'''Спорт''' — социальный институт, сфера социальных отношений и деятельности, социально-педагогическая система, в основе которых лежит организация и развертывание условно игровых соревновательных схем (видов, моделей) двигательных и интеллектуальных действий, формирующих личность человека (спортсмена) с повышенным потенциалом различных психофизических качеств и способностей.

'''Спортивные единоборства''' — конкретные виды единоборств, получившие официальный статус вида спорта, или, в более широком толковании, технико-тактические системы единоборства, адаптированные к сфере физической культуры и спорта либо возникшие уже в ее рамках.

'''Стиль единоборства''' — версия, подвид какого-либо вида единоборства.

'''Типологизация единоборств''' — выделение основных единоборческих типов (традиций), то есть устойчивых, передаваемых из поколения в поколение, культивируемых определенными социальными слоями и классами общеисторических моделей единоборческой практики.

'''Управление сферы единоборств''' — открытое и скрытое целенаправленное воздействие на рассматриваемый объект с целью изменения или поддержания его состояния на трех уровнях:

'''Физкультурно-спортивная традиция единоборств''' — одна из четырех наиболее общих и самая современная модель единоборческой практики, ее становление и развитие в мировой истории.

'''Формализация единоборческой культуры''' — один из вариантов ее систематизации, отвлекающийся от модельной специфики, от конкретного технико-тактического и иного содержания, но фиксирующий внимание на конкретно-историческом использовании и протекании.

Мо-цзы. (1956). Сер. Чжуцзы - цзичэн. Т. 4. Ч. 1. Пекин. 312 с. [Философия моизма.]

Нестеркин С. П. (1990). Гун-ань в культурнопсихологической традиции чань-буддизма (анализ доктринальных основ). Буддизм и культурно-психологические традиции народов Востока. Новосибирск: Наука.С. 22-43. [Парадоксальные задачи и диалоги.]

'''БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА'''