Спорт как социальный институт

Источник:
«Спортивная энциклопедия систем жизнеобеспечения».
Редактор: Жуков А.Д. Изд.: Юнеско, 2011 год.

Спорт как социальный институт

В. А. Пономарчук Научно-исследовательский институт физической культуры и спорта Республики Беларусь, Белорусский государственный университет им. Максима Танка, Беларусь

Рассматриваются вопросы трактовки спорта как социального института, история его становления, роли и места спорта как социального института в современном мире, соотношение социокультурных феноменов «физическая культура» и «институт спорта».

Проблему производства и воспроизводства культуры, в том числе и введение подрастающего поколения в общество, решает система социальных институтов с ее специфическими подсистемами. Вне системы социальных институтов в права вступает единственное право - право силы, а потому социальные институты как система стабильных образцов социального взаимодействия, основанная на формализованных правилах, законах, обычаях и ритуалах, не просто структурная часть социума, но базис его жизнеспособности. Базис, в котором постепенно складывающиеся формы социальной практики находят отражение в уже сложившейся правовой системе или/и организационно санкционируются государством.

Социальные институты - это «правила игры» в обществе, ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми. Институциональные ограничения включают как запреты индивидам совершать определенные действия, так и, иногда, указания, при каких условиях определенным индивидам разрешены некоторые действия. Иными словами, они состоят из формальных письменно зафиксированных правил и обычно неписаных кодексов поведения, которые лежат глубже формальных правил и дополняют их.

Социальные институты не только и не столько сложившиеся формы организации и регулирования общественной жизни, обеспечивающие выполнение жизненно важных для общества функций, но прежде всего способ введения индивида в социум. Это практически в равной степени относится ко всем социальным институтам. В том числе и к институту спорта.

Управление системой спорта требует к себе особого внимания, особенно в тех случаях, когда речь идет о спорте в контексте индивидуального физического совершенствования, а тем самым совершенствования здоровья нации и качества жизни населения. Как фактор, определяющий качество жизни личности, институт спорта имеет то значение, что двигательные потребности, превратившиеся в необходимость, активизируют многие другие жизненно важные потребности личности. Здесь, как и в культуре в целом, разворачивается процесс освоения личностью новых ценностей, выработка на этой основе установок, ценностных ориентаций, социальных потребностей. А, как известно, именно социальные потребности людей в конечном счете определяют тот или иной их образ жизни.

Институционализация спортивной сферы

Несовпадение заданной нормы и социальной реальности при институционализации, т. е. разработке правил, законодательства, эталонов, образцов, рекомендаций, распоряжений, приказов и других способов формулирования и санкционирования порядка, свидетельствует о наличии некоторой реальной неформализованности социальных действий, тогда как санкционирование нормы соотносит ее с моральными и нравственными ценностями, укореняет в традиции, вследствие чего формальный порядок начинает функционировать как некоторый идеальный образец для реально протекающих в обществе процессов.

Несовпадение реального и идеального и в то же время восприятие идеального как несовершенного вследствие несоответствия между существующими в обществе нормативными представлениями об обязательном, устоявшемся и реальным, динамичным порядком жизни социума становится предпосылкой трактовки «социальных фактов» как некоего единства реалий социума и формализованного в форме идеала порядка общественных отношений. Более того, важно обеспечить выявление соотнесенности норм и реалий конкретного социального института с нормами и реалиями социума в более широком плане. Понятно, что порой динамичность реалий жизни может не находить в сфере обязательного никакого обоснования или прямо противоречить ей.

Вследствие необходимости различения реального и идеального порядков при рассмотрении реалий института спорта важно принимать во внимание такие аспекты его институционализации, как когнитивный и социальный.

Под когнитивным аспектом институционализации понимается нормативность ряда взаимосвязанных и взаимозависимых представлений о социуме и о том, как следует его изучать, включая определенные образцы решения проблем, общие фундаментальные ценности, касающиеся природы современного познания, тогда как социальный аспект институциализации отражает порядок функционирования профессиональных сообществ, который поддерживается этическими кодексами, механизмами неформальной коммуникации, контролем над деятельностью членов группы, т. е. внимание исследователей здесь сосредотачивается на рассмотрении существующих отношений между членами группы, реальных связей между субъектами института спорта в процессе их функционирования. Таким образом, первый из этих аспектов институционализации связан со сферой обязательного, установленного, учрежденного, второй - с организацией общественных отношений.

Оба эти аспекта целесообразно рассматривать несколько обособленно при изучении социальных институтов современного общества. Но так или иначе, когда в определенной сфере общественных отношений появляются специфические институциональные образования, возникает и различие между обязательным и реальным порядком отношений.

Специфику спорта как социального института нередко видят в том, что он, будучи подсистемой общества, регулируется нормами и организационными отношениями, соответствующими целям этой подсистемы, и тем самым обеспечивает выполнение функций, соответствующих всей системе в целом. Перейдя на институциональный уровень, спорт, согласно такой точке зрения, развивается якобы по имманентным ему законам. Несмотря на то, что это суждение базируется на ряде верных предпосылок, определяющих необходимость относительной самостоятельности института спорта, но все же спорт как социальный институт подвержен социально-политической регуляции не в меньшей степени, чем саморегуляции. А это значит, что понимание закономерностей функционирования спорта, выработка рекомендаций, касающихся деятельности субъектов этого социального института, невозможны без обращения к специальным исследованиям спорта в более широком социальном контексте.

Изложенные подходы к трактовке проблемы институциализации позволяют понять и содержательно интерпретировать вопросы становления и функционирования спорта как социального института, поскольку тем самым определяются границы содержательного подхода к изучению феномена спорта, а потому можно полнее выявить и использовать и его возможности в организации управления спортивной политикой.

Понимание специфических социальных проблем института спорта позволяет перейти к раскрытию его становления как социокультурного феномена.

Объектом исследования при таком подходе становится историческая изменчивость феномена телесного и духовного совершенствования человека в контексте соответствия исторически определяемым канонам культуры социума. Тем самым специальное внимание начинают уделять изменчивости предметного содержания спорта как вполне конкретного вида деятельности, имея в то же время в виду, что термин «социальный институт» в определенной степени отражает застывшую формулу исторического процесса, ибо социальный институт как совокупность норм - это скелет, схема исторически определенного процесса, поддерживающая его протекание.

Предыстория спорта как социального института

Для понимания истории становления института современного спорта следует обратиться к проблеме особенностей двух форм самоопределения: в конкурентной и неконкурентной формах. Действительно, сопоставление, соотнесение, сравнение существует в любом акте человеческого бытия, и практически в любом случае человеческого самоопределения присутствует момент сопоставления и сопоставление «я - другой» - действительно постоянное событие человеческой жизнедеятельности. Но все это отнюдь не значит, что сопоставление есть соревнование. Сопоставление может быть качественным, и только в этом случае оно есть самоопределение. И «я» и «другой» - мы оба представители одной общности. У нас одна сущность. И лишь внеисторический подход может увидеть соревновательность в сущностном определении в форме самоопределения, ибо здесь речь идет не о сравнении в количественном плане — человек в этом случае не сравнивает, кто больше или кто лучше и на сколько. Обратимся, например, к так называемым античным состязаниям - Олимпийским, Истмийским, Немейским и иным играм древней Эллады, к той точке, с которой большинство авторов ведет отсчет существования института спорта.

Авторы, апеллируя к античности как к истокам спорта как социального института, отмечают, что в жизни греков господствовал «агон». Однако, как отмечал И. Хейзинга, исходным значением этого слова была, по-видимому, «встреча», а не состязание как таковое. Для античности характерен тот момент, что ритуал и праздничное «состязание» - те постоянно возобновляющиеся формы, внутри которых культура - и личная, и социума - вырастает как игра и в игре. Именно поэтому большинство «состязаний» в этой цивилизации происходило в атмосфере полной серьезности и имели, как правило, сакральный характер.

Показательно, что награда, достававшаяся олимпионикам, была символической - венок, который не мог возместить расходы даже на торжество, которое победитель, как было принято, устраивал за свой счет, но не вознаграждением, которое является принадлежностью современного института спорта. И это подчеркивает изменение ситуации: переход от сакральности и игровой деятельности к деятельности трудовой, ибо, как справедливо подчеркивал И. Хейзинга, «ради вознаграждения не играют, ради него трудятся». Сакральность, а не соревновательность, античных Олимпиад подтверждается стремлением выступавших за вознаграждение профессиональных атлетов к победе именно на Олимпийских играх, где по-прежнему награждали «только» венками, и предпочтением победы на них перед участием в состязаниях, где было достаточно велико материальное вознаграждение.

Мифологичность мышления античных участников Олимпийских игр, для которого характерно замещать одного субъекта другим (своего рода принцип олицетворения, имитации героя), позволяет понять правомерность хитрости и обмана во время игр, поскольку архаичная культура и народный дух, сама способность перехитрить врага есть факт культуры социума здесь объясняются требованием неосуждения воли богов, ее неподсудности человеческому мнению: року следует подчиняться, как следуют воле рока и сами боги, хотя порой и пытаются противиться таковой путем обмана (вспомним «ахиллесову пяту» и тому подобные действия олимпийских богов). Иными словами, сакральный, а не современный - соревновательный, характер агона дает себя знать во всем. Тем более что на Олимпийских играх человек должен был повторить историю (марафонский подвиг вестника о победе над персами и т.п.), а повторяя историю, даже якобы «состязаясь», он фактически воспроизводит соревнование, уже когда-то имевшее место в прошлом, более раннее, и тут не важно, он победил или другой. Победила не конкретная личность: о личности не могло быть и речи. И почитали олимпионика не как личность, а как персонифицированную волю богов. Вследствие этого неизбежна констатация, что в этом случае даже в условиях агонистичности античного мышления имеет место только качественное сопоставление - олимпионик или нет, избранник богов или нет: вопреки воле божества невозможны ни победа, ни поражение, ибо согласно античному мышлению все усилия человека тщетны, если противоречат воле богов.

Анализ сущностных характеристик Олимпийских игр с позиций трактовки мышления эллинов как мышления мифологического заставляет с полной уверенностью констатировать, что, несмотря на агональный характер культуры античных греков, соревновательность как феномен, аналогичный феномену, отмечающемуся в современном спорте, там была исключена. Более того, эллинские «игры», в том числе и Олимпийские, должны были выявить не столько того, кто самый сильный, самый искусный в данном виде состязаний, сколько того, на кого распространилась милость богов-олимпийцев. А потому с приходом нового дня олимпионики приносили жертвы богам, благодаря благосклонности которых, как считалось, они победили. Именно поэтому не осуждались «маленькие хитрости» типа замены металлической чеки на восковую в колеснице Эномая «по просьбе» Пелопса: такова была воля богов, осудивших Пелопса на победу.

Посвященный в первую очередь Зевсу (а потом и другим богам), олимпийский праздник распадался на две части: священнодействия и состязания. При этом вряд ли следует усматривать в том, что в античной литературе священный церемониал олимпийского праздника описан гораздо более скупо, чем конкретные соревнования атлетов, и что жертвоприношениям и прочим священнодействиям отводился в классический период первый день, а играм -последующие четыре, факт меньшего энтузиазма эллинов в отношении священных церемоний, чем в отношении самих состязаний. Ведь это были традиционные церемонии, известные каждому гражданину, которые не нуждались в дополнительной, говоря языком современности, пропаганде.

Олимпийское правило гласило: «В играх может участвовать каждый грек, родившийся свободным, не запятнанный кровавым злодеянием и не отягощенный проклятием богов». О том, что Олимпийские игры были праздником всех граждан, именно граждан, и что атлет выступал не от себя лично и не только как эллин, но как гражданин конкретного полиса, говорит и следующий факт: глашатай перед началом состязаний громко объявлял имя и родину каждого и трижды спрашивал, обращаясь к зрителям и судьям: «Все ли вы, счастливые гости Олимпии, согласны с тем, что этот атлет является свободным и достойным гражданином?» При этом в списки участников не могли быть внесены лишившиеся статуса гражданина - святотатцы, убийцы, злостные неплательщики налогов и те, кто находился под судом. Но неграждане и неэлли-ны (не только рабы, но и «варвары») к участию в играх не допускались.

В пользу рассмотренной позиции говорит и тот факт, что воля богов распространялась не столько на личность, сколько на полис, и на олимпионика - только или в основном - как на гражданина определенного полиса: с 540 года до н.э. олимпионикам предоставлялось право ставить в Олимпии статуи с принадлежностями состязаний (например, с диском в руках), но без портретного сходства с оригиналом! И лишь тот агонист, т.е. участник встречи сограждан, который победил в Олимпии трижды, получал право не следовать этой традиции. О продуктивности такой трактовки говорит и следующий факт: порой изображение атлета заказывалось за счет граждан его родного полиса и ставилось на родине олимпионика. Да и впускали олимпионика через пролом в стене города отнюдь не потому, что он был настолько силен, что мог защитить полис и его граждан в одиночку, но, скорее, потому, что на город и его граждан через олимпионика снисходила милость богов и была выражена их благосклонность - им всем вместе и каждому в отдельности.

О том же свидетельствует и факт небезопасности публичного протеста определения милости и благосклонности богов элланодика-ми - дословно «эллинскими судьями», т.е. судьями как представителями эллинских богов и всех граждан Эллады. Недовольный решением элланодиков, действительно, имел право на свой страх и риск обратиться к Олимпийскому совету и добиваться осуждения необъективных, по его мнению, судей, но наказание провинившимся в подаче сомнительной апелляции было быстрым и неотвратимым. Но не потому, что древние греки не любили бюрократии, а вследствие того, что подача такой апелляции была фактом оспаривания воли представителей эллинских богов и тем самым воли самих богов-олимпийцев.

Олимпийские игры были не столько выдающимся спортивным событием, сколько фактором и средством сближения греческих племен, способствующим формированию единого языка, развитию экономики и культуры. В связи с этим не вызывает удивления, что на Олимпийские игры античности не допускались рабы, варвары, женщины - ведь это не граждане полисов. И они не принадлежали историческому процессу, они были недостойны не только выступать, но даже присутствовать при этом действе выбора богами. Это понятно, если принять во внимание, что на Олимпиадах античности не было разделен-ности производителя и потребителя действа, что характерно для спорта как современного социального института. Сам факт участия - в качестве выступающих на арене или присутствующих на трибунах — сплачивал их как сограждан, как принадлежащих великому единству греков, приобщая к традициям эллинского мира. Приобщившись к традиции, став к ней причастным, эллин как бы получал дополнительные силы в борьбе за свою цивилизацию, свою самость. Зритель-гражданин был непосредственным участником, посвященным и приобщенным к истории полиса и греческого общества в целом. И это тоже принципиально важно.

При трактовке сути античных Олимпиад с позиций современных им особенностей мифологичного мышления становится понятным, почему победа в беге с оружием, которая могла бы характеризовать атлета с наилучшей стороны как воина, ценилась значительно меньше, чем бег на определенную дистанцию, и почему огромной популярностью пользовались конные состязания, особенно колесниц, запряженных четверкой лошадей, а победителем здесь провозглашались не лошади и не возница или наездник, а владелец лошадей. Ведь это было не состязание, а воспроизведение сакральной истории народа в марафонском беге или воспоминания о герое Пелопсе в беге колесниц.

Представленные в античной агонистике мифологемы порождали конкретные формы приобщения к истории социума в игровой форме, причем следует иметь в виду, что восприятие мифа всегда реально субъективно и эмоционально окрашено, вследствие чего основой становления самосознания индивида является не рефлексия, а эмоционально воспринимаемое и переживаемое чувство общности и принадлежности к конкретной цивилизации. Именно эмоциональная окрашенность зрелищного общения участия в Олимпийских играх и на их аренах, и на трибунах определяла характер и уровень включенности в процесс ритуала, а потому можно даже говорить о зрелищных эмоциях как продукте социальной общности и воспитания. Участник традиции не отличал содержание от традиционного оформления, импровизацию от точного воспроизведения традиции, себя - от героя мифа. А потому в античности были не состязания, а псевдосостязания как воспроизведение истории и традиции, а потому они выступали не как часть ритуальных празднеств, а составляли их суть. Даже просто включаясь в действо в качестве псевдозрителя, в качестве свидетеля-соучастника конкретного сакрального обряда как своеобразной игровой формы воспроизведения практического акта, человек становился причастным к воспроизведению истории племени и тем самым членом рода и овладевал определенной специфической формой деятельности. Вследствие этого участниками этих псевдосостязаний были не только находящиеся на арене, но и практически в такой же степени граждане, находящиеся на трибунах. Последних никак нельзя отнести к зрителям: это были приобщающиеся и приобщенные к традиции сограждане, что было не просто желанием гражданина, но почетной обязанностью, достойным актом участия в гражданских делах государства.

Традиционная обрядовая деятельность являлась и осваивающе-воспитательным и творческим моментами вхождения в культуру, так как эти «игры» способствовали проникновению в ту сферу, куда в обычной обстановке не попасть, ибо такие праздники в наглядном акте зрелищного общения воспроизводят верность принципу единства цивилизации эллинов и принадлежности исторической традиции. Отсюда и прекращение войн во время игр как символ сплочения эллинов в единую цивилизацию, и «субсидирование» государством малоимущих граждан на участие в Великих Дионисиях, чтобы они наравне с другими могли принять участие как достойные граждане. В обществе, где господствует ритуал, нет места ни состязанию, ни зрелищу.

Обрядовая деятельность является одновременно и воспитательным и творческим моментом культуры, ибо обрядовые «игры», как отмечал М. Бахтин, не выводят за пределы реальности - она, более того, способствует попыткам проникнуть в те ее закрытые сферы, куда в обычной обстановке не попасть. Продолжая эту мысль об особенностях обрядовых игр, можно со значительной долей вероятности ее содержательности провести аналогию с такими воспроизводящими историю культовыми играми античности, как Олимпийские, Истмийские, Пифийские и т. д. И именно поэтому их нельзя рассматривать как игры спортивные, т.е. относящиеся к спорту как реальному социальному институту античности, якобы существовавшему, по мнению многих и многих исследователей, в ту эпоху.

Спорт как социальный институт современности

В современном институте спорта, в отличие от сакральных действ и празднеств, возникает разделение производителя и потребителя, спортсмена и зрителя, тогда как даже во времена Средневековья при проведении рыцарских турниров такого разделения не было: жены, дочери, сюзерены, все те, кого мы с сегодняшних позиций принимаем за зрителей, - это не зрители, а непосредственные участники состязаний. Даже наиболее далеко отстоящие от участия в рыцарском турнире и, казалось бы, наблюдатели - женщины, по сути дела, были его непосредственными участницами как потенциальные «прекрасные дамы».

Для выявления сути спорта как социального института современности необходимо понять, что достояние нашего сегодня имеет, с одной стороны, глубокие корни в истории, с другой - что оно не просто продолжение или трансформация социальных институтов прошлого, но и становление новых социальных институтов вследствие изменившихся форм производства и общения человека. Понять, что человек просто-напросто «обречен» на необходимость вступать в общение с себе подобными и на определенный способ восприятия действительности, производить средства своего существования коллективно, в общении: без общения он не способен воспроизводить свой род, культуру, производить духовные ценности.

В современных условиях товарного производства ведущим становится сравнение себя с другим индивидом по частным аспектам, и тем самым самоопределение подменяется определением себя через другого по количественным параметрам. Ориентация на количественное сопоставление субъектов в любом из видов деятельности диктует потребность в чисто внешнем успехе, в том числе и в виде «погони за статусом». Тем самым основные интересы субъекта сдвигаются на сферу потребления. Само же противостояние индивидов друг другу в качестве товаровладельцев заставляет воспринимать способности другого как нечто, кладущее предел его собственным способностям, порождая, говоря словами К. Маркса, «зависть и жажду нивелирования». Вследствие лишь количественного самоопределения теряется индивидуальность субъекта как человека - он здесь по сути дела лишен самостоятельности и обезличен.

Спорт - вид человеческой деятельности, который содержит в себе ярко выраженный момент состязания, конкуренции. Согласно принципам товарного производства, спорт заменяет развитие физических способностей производством спортивных достижений. Спортивный результат становится всеобщим количественным эквивалентом качественно различных физических способностей: он делает их соизмеримыми и превращает в товар, делает в условиях доминирования товарных отношений предметом купли и продажи.

Переход к логике чисто количественного сопоставления индивида по отдельным аспектам означает не самоопределение его как человека, как целостности, но лишь определение по частностям, т.е. количественное сопоставление отдельных черт, отдельных качеств с другими индивидами в форме соревнования. В обществе индивидуалистов человек выступает как носитель социальной роли или ряда социальных ролей, что определяет его цену, но не ценность. Недаром крылатым выражением в США стало «он стоит столько-то».

Анализ соревновательных отношений приводит к выводу, что они являются отражением сути определенного типа общественного производства, в рамках которого производятся и воспроизводятся межличностные взаимодействия весьма конкретного типа. Вследствие этого становится ясно, что спорт - это не просто особый вневременной вид общественного производства, при котором в специфической форме воспроизводится ситуация самоопределения человека как определение себя через другого и другого через себя. В этой связи требуется существенная поправка: самоопределение осуществляется здесь в исторически обусловленной количественной форме. И такой подход к самоопределению отнюдь не вечен. Поэтому исторический контекст определения спорта как социального института важно не упускать из виду: речь идет о том, что сама специфика этого социального института определяется обществом рыночных (товарных) отношений, ибо определение и самоопределение как чисто количественный феномен с акцентом на потребительскую активность, разде-ленность и даже противопоставленность производителя и потребителя имеет место только при господстве товарных отношений и вне таких отношений не существует, поэтому нельзя соревновательность определять как естественное свойство человека.

Спорт сегодня перестает быть важнейшим игровым элементом современной культуры, а потому теряет многое из своего игрового содержания, приобретая серьезность. И это вполне закономерно, ибо игра как средство передачи традиций общества перестает играть такую роль в современной культуре. Спорт становится в условиях рыночной экономики средством приобщения к культурным ценностям иного плана: он становится игровой моделью современных отношений: деятельность аристократа в системе любительского спорта помогает ему обрести навыки конкурентной борьбы без ущерба для своего социального имиджа. Ведь спорт - это вид деятельности с большой долей физического телесного компонента, причем с практической точки зрения бесполезный по оформленности физической активности (соревнования в боях «на кулаках», родившиеся в Англии среди аристократических слоев, не имели практического, прикладного значения в их повседневной жизни, равно как не имеют непосредственной прикладности абсолютно непрактичные для повседневной жизни навыки метания диска или толкания ядра, положение гребцов в академической гребле и т.д.).

Подводя итоги рассмотрения проблемы предыстории спорта, следует констатировать, что игра как средство приобщения к культуре социума, характерная для мифологического мышления, неизбежно при смене способа производства уступает место в условиях товарного производства и сопровождающего его торжествующего индивидуализма игре как средству обретения социального капитала и опыта при наименьшем риске для деловой репутации субъекта. Более того, поскольку целью становится не само содержание игры, а прежде всего социальный статус, в дальнейшем требующий не только чествования, но прямого вознаграждения, то цель игры выносится за ее пределы, а, значит, здесь уже мы имеем дело с деятельностью, имитирующей игру, с псевдоигрой. Логично сделать вывод, что вряд ли стоит связывать спорт как социальный институт с игрой как социальным явлением. Игра становится трудом и в этом плане приобретает серьезность. И, как следствие, реальностью становится подразделение функционирующих в институте спорта индивидов на производителей (спортсменов и менеджеров, готовящих спортивное зрелище) и потребителей (зрителей), а сама система спортивных состязаний обретает статус профессионального или, что практически то же самое, зрелищного спорта.

Современное олимпийское движение, якобы возрождающее соревнования древности, фактически возникло впервые как движение спортивное, чисто соревновательное лишь на рубеже XX в. Даже в провозглашенном Пьером де Кубертеном лозунге «Быстрее, выше, сильнее!» можно отметить не содержательное, а чисто внешнее сходство с идеей Олимпийских игр античности. Как следует из этого олимпийского девиза современности, оно «возродилось» именно тогда и там, когда и где появилась и выступила на первый план количественная мера, когда появилась разведенность производителя и потребителя. Иными словами, идея соревновательности полностью вступает в свои права лишь в обществе товарного производства, ибо те этапы развития и становления современного социума, о которых шла речь ранее, все «ступени» перехода от варварства к цивилизации, в том числе и эпоха Средневековья, являются традиционными обществами: связь между людьми воспроизводилась благодаря верности традиции.

Усиливающаяся политизация и идеологизация жизни современных государств и обществ все противоречивее сказываются на базовых функциях сферы спорта как социального института. Тотальное воцарение в современной России либерально-рыночных идеологических и политических доктрин имеет не только позитивные, но и негативные последствия, и трудно пока сказать, какие из них значимее. В первую очередь это касается установления в обществе в целом и в ее институтах монополизма и диктата частной собственности, умаления в них роли государственной, кооперативной и личной разновидностей собственности. А уход государства из организации сферы спорта, чрезмерно быстрое формирование в области спорта системы частных структур организации спортивных услуг и другие явления этого типа означают реализацию отнюдь не демократической, а либеральной органи-зационно-структурной формы сферы спорта. Эти обстоятельства коренным образом изменяют социально-структурную организацию общества и собственно института спорта.

Социальные институты суть лишь особые виды производства и подчиняются его всеобщему закону. В этом плане спорт тоже лишь особый вид «общественного производства». Однако каков же тот реальный продукт, который данное производство производит? А поскольку «производство создает потребление, создавая определенный способ потребления и затем создавая влечение к потреблению, саму способность потребления как потребность», то в не меньшей степени при рассмотрении социального института спорта важен вопрос о потреблении продукта этого социального института.

Социологический подход фиксирует особое внимание на социальных функциях института и его нормативной структуре. К числу важнейших функций, которые социальные институты выполняют в обществе, относятся:

• регулирование деятельности членов общества в рамках социальных отношений;

• создание возможностей для удовлетворения потребностей членов общества;

• обеспечение социальной интеграции,устойчивости общественной жизни;

• социализация индивидов.

Социальные институты выступают и в качестве особых ценностно-нормативных комплексов, регулирующих поведение индивидов, и в качестве устойчивых конфигураций, образующих статусно-ролевую структуру общества. Институциональной структуре социума придается важнейшая роль, поскольку именно она призвана обеспечить социальный порядок в обществе, его стабильность и интеграцию.

При попытках конкретного рассмотрения соответствия природы современного спорта критериям социального института выясняется, что таковые при разных теоретико-методологических подходах весьма отличаются. Тем не менее можно констатировать, что в рамках структурно-функционального подхода, в соответствии с которым главным признаком социального института считается исполнение им социальных, в широком смысле этого понятия, функций - экономических, социальных (в специфическом смысле), политических, идеологических, культурных и т.п. Иными словами, современный спорт в своих главных проявлениях соответствует всем критериям институциональности.

Реализация в системе спорта функций социального института развивает систему социокультурных связей общества, делает их социально более осмысленными, укрепляя организацию общественных отношений, а тем самым и общую стабильность социума. Общество функционирует как целостность до тех пор, пока деятельность его социальных институтов в состоянии удовлетворять общественные интересы и обеспечивать оптимальное для конкретных исторических условий функционирование общественных связей.

Теоретико-методологическое осмысление современных социальных институтов показывает, что алгоритмы их функционирования под воздействием изменений в социальной практике человечества в последнее время претерпевают существенную трансформацию. В сфере спорта возникают особые, свойственные только ей виды деятельности и общения людей.

Вследствие этого основным принципом анализа продукта спорта как социального института в товарном обществе должна, очевидно, стать посылка: если для того, чтобы потребить какой-либо предмет, его предварительно нужно купить, то и спорт в таком обществе может существовать только как коммерческий и профессиональный. Иными словами, производство продукта современного спорта должно быть, во-первых, массовым, т.е. индустриальным, во-вторых, производить его должен профессионал. Более того, не профессионал-индивидуал, но профессионально организованная система, включая все компоненты производства товара в современном обществе.

Сегодня система спорта как исторически сложившийся социальный институт профилированного развития физических, психических и иных способностей человека в целях их сопоставления в условиях соревновательной деятельности воспроизводит весь процесс производства товара: отбор сырья, систему обработки его, подготовку работников, выпуск продукции, маркетинг рынка и т.д. Воспроизводит так, чтобы создать условия наиболее выгодного сбыта самой продукции в целях возрастания капитала, создавая параллельно «способность потребления как потребность». В нашем случае - это целостная система воспроизводства, состоящая из таких компонентов, как:

• система отбора и подготовки юных спортсменов;

• разработка научно-методических основ спортивной тренировки;

• подготовка тренерских кадров и кадров спортивного менеджмента;

• выпуск спортсменов-профессионалов, способных привлечь на трибуны массового потребителя спортивного зрелища или организация соревнований таким образом, чтобы можно было представить спортсменов-любителей в качестве достойных внимания при их участии в спортивном шоу (практически таким же по сути является участие в системе спортивных шоу рекламных фирм).

Поскольку в условиях товарного производства каждый предмет интересует человека не в силу наличия у этого предмета определенного качества, которое он приобретает, будучи включенным в совместное производство, а лишь в силу того, что он может быть предметом купли-продажи, то сущность спорта определяется тем, что спорт является социальным институтом, воспроизводящим конкретную систему социальных ценностей рыночного общества, способствующим усвоению и закреплению этих ценностей. А потому современный институт спорта формирует один из главных комплексов ценностей.

В более широком плане проблема выглядит так: вовлеченность в спорт миллионов людей в активной ли форме (как спортсмены) или в форме пассивной (как потребители спортивной информации, как зрители) создает предпосылки, чтобы этот социальный институт в наше время стал составляющей социального поведения, равно как и фактором общественного мнения, общественного бытия и общественного настроения. Иными словами — одним из ведущих социальных институтов. Но это, в свою очередь, привлекает пристальное внимание к проблеме культивирования ценностей и формирования ценностных ориентаций в системе спорта и, как следствие, его потребителей. И здесь нельзя не отметить, что фиксируемые тенденции весьма и весьма противоречивы.

При обращении к личностным аспектам социализации на первый план выходит тот факт, что мораль, вера и особенности личности, которые развивает спорт, имеют первоочередной характер и могут рассматриваться как предпочтительные в тех процессах социализации, благодаря идентификации с культурными ценностями, которые ассоциируются со спортом. Этот факт в достаточной степени подтверждается, например, тем, что именно спортсмены наиболее быстро и личностно эффективно приспособились к условиям реформируемой России в начале 90-х гг. XX в.: переход к построению экономики, ориентированной на частную собственность, выявил эффективность «спортивной» личности в новых условиях. Недаром по результатам социологических исследований, проведенных в 1980-90-х гг., были выявлены существенные отличия вовлеченных в систему юношеского спорта подростков от сверстников по социальной направленности личности. Причем такие отличия фиксировались уже при стаже активных спортивно-ориентированных занятий в 3-4 года, когда первоначальная гедонистическая направленность занятий, сопровождающаяся, как правило, нацеленностью на самосовершенствование, сменяется на доминирующую ориентацию на конкретные спортивные достижения, достижение конкретных спортивных успехов.

Поскольку любой социальный институт существует вне и независимо от морально-нравственных оценок: он таков, каков он есть по определению, то его социальная сущность отражает сущностные характеристики общества. В спорте, равно как и в рыночном обществе в целом, мерилом самореализации является внешний успех. И в этом плане прав Ф. Мак-Гир, когда применительно к США констатирует, что, как и в спорте, в этой стране, когда ты финишируешь вторым, тебя никто не знает.

В связи с приведенными выше аргументами в пользу необходимости рассматривать спорт как социальный институт, объективно существующий в условиях общества товарного производства, преодолеть влияние закономерно культивируемых в нем вполне конкретных социальных ценностей невозможно путем пресловутого «нравственного самосовершенствования», введения усиленной ориентации на нравственно-оценочные моменты. И это не ясно только в том случае, когда изложение ведется описательно, без конкретно-исторического анализа, когда оно основывается на попытках — хотя бы в теории - желаемое предложить как идеал действительного.

Исходя из таких позиций, в конце XX в. предлагались две «модели спорта»:

• «жесткая», в которой на первый план выдвигается острое соперничество, жесткая конкуренция участников соревнования, ставится задача на основе предельно точных измерений сравнить их результаты и обязательно выяснить, у кого результат лучше, а у кого - хуже, причем в ходе этой оценки учитывается лишь соблюдение правил, принятых в данном виде спорта, и не принимаются во внимание нравственные и иные аспекты их поведения;

• «мягкая» или «личностно-ориентированная» модель спорта, которая обеспечивает целостное, интегративное гуманистическое воздействие на личность и человеческие отношения.

При использовании «жесткой модели» в воспитательном плане возникают весьма существенные трудности, но именно эта модель свидетельствует о высоком потенциале спорта как средства подготовки человека к успешной деятельности в условиях рыночной экономики. Вполне логичен вывод: спорт позволяет достаточно эффективно решать разнообразные социальные задачи, в том числе и формирования вполне конкретных межличностных отношений и личностного развития, но не абстрактно гуманистических, а соответствующих требованиям и установкам рыночной экономики. При трансформировании «жесткой модели» в более гуманную путем изменения правил, инвентаря спортивных игр и соревнований или путем изменения системы определения победителей, укрепления союза спорта с искусством или перехода к «несоревновательной» его модели, в которой отсутствует разделение участников на победителей и побежденных и т.д., итог будет один: поскольку такие трансформации противоречат самой природе спорта как социального института, возникает нечто иное, чем спорт.

Социальный институт спорта, возникнув как требование общества товарных отношений в конкретном социуме с его воспитательными, компенсаторными и иными социальными функциями, со всеми его атрибутами «жесткой» модели может исчезнуть лишь с отказом общества от рыночных отношений, отказом социума от индивидуалистической идеологии. А потому для реального и содержательного разрешения «недостаточно гуманной» ситуации в институте спорта с его жесткой моделью явно недостаточно пожеланий и созерцательных «творческих» поисков и усилий теоретиков от спорта. Подтверждением тому служит тот факт, что уже к концу 1970-х - началу 1980-х гг. международное олимпийское движение окончательно превратилось в погоню за рекордами, достижениями высших результатов любой ценой на пределе человеческих возможностей. Ведь какой предприниматель или какая финансовая группа возьмутся за финансирование Олимпийских игр и вообще спортивных состязаний, если не предполагается получение прибыли? Спортивные же состязания приносят прибыль при наличии по крайней мере трех основных предпосылок: элитно высоких спортивных результатов; наличия зрителей, прямо или косвенно причастных к соревнованию; наличия средств массовых коммуникаций. И потому коммерциализация соревнований быстро прогрессирует. В соответствии с первой из предпосылок этот процесс не только обусловлен ускоренным ростом спортивных результатов, но и просто-напросто требует такового как привлекающего зрителей (вторая предпосылка), в связи с чем на базе развития системы массовых коммуникаций (третья предпосылка) возникает возможность действенной агитации, рекламы, что и определяет привлечение в сферу спорта коммерческих предприятий.

Современный профессиональный спорт существенно отличается от всех исторически предшествовавших ему форм, потому что из разряда маргинальных явлений культуры, из сферы мелкой частной инициативы он превратился в отрасль современного массового производства, создающего продукцию, широко потребляемую, имеющую признанную общественную ценность, занимающую немалое место в системе общественных интересов.

Но профессиональный спорт организуется и функционирует на иных принципах, чем другие его формы. Здесь иные отношения между спортсменом и клубом, между спортсменом и тренером, между самими спортсменами. Принцип «Фэйр Плэй» (честная игра) утрачивает здесь свое основополагающее значение. Не в том смысле, что его перестают признавать. Наоборот, формально он постулируется даже более строго, но в содержательном плане, безусловно, уступает принципу «Победа». Современный спорт вводит в свой арсенал и широко использует приемы обеспечения победы, далекие от «Фэйр Плэй». Прежде всего, вследствие того, что, обладая высоким эстетическим и художественным потенциалом, он ориентирован не только и не столько на гуманистические ценности и идеалы, а на цели сугубо практические, коммерческие, утилитарные - на обеспечение жизненного успеха. Понятно, что в подобных обстоятельствах спорт потенциально не мог не стать зоной глубоких нравственных деформаций, что сказалось не только на судьбах отдельных спортсменов или специалистов, но и на всей системе спортивных отношений, а тем самым, и на формировании личности, ее социальной направленности и ценностных ориентаций.

Предпосылки и сущность таких деформаций определяются тем, что спорт, будучи социальным институтом, воспроизводящим конкретную систему социальных ценностей рыночного общества, способствующим усвоению и закреплению этих ценностей, формирует один из главных комплексов ценностей. И здесь нельзя не отметить, что фиксируемые тенденции весьма и весьма противоречивы.

Спортивные соперники становятся экономическими конкурентами. В условиях, когда «продажа соревнований» стала прерогативой федераций и других спортивных объединений, которые получают определенный процент от доходов рекламных и иных фирм, финансирующих соревнования, а для участвующих спортсменов и команд безразлично, кто финансирует соревнование, сторонники «чистоты спорта» все чаще высказывают опасения, что спорт окажется под полным диктатом концернов, и все соревнования будут проводиться по сценарию последних. Действительно, сегодня именно концерны все чаще определяют участников, ибо лишь спортивная элита представляет интерес для зрителей, прежде всего, для СМИ как средства рекламы; место и время проведения соревнований, поскольку начало и окончание борьбы в таких условиях диктуется не столько интересами спортсменов, но прежде всего фактором обязательности «единства места и времени» с притоком зрителей на стадион и высокой квотой включения телевизоров; порядок встреч соперников, а также правила и программу соревнований, так как необходима динамичность, сенсационность и оптимальная продолжительность состязаний - спринт слишком быстротечен, марафон слишком продолжителен.

Иными словами, вследствие коммерциализации спорта этот социальный институт все в большей степени становится сферой шоу-бизнеса - на первый план выходят и, более того, специально выдвигаются факторы популярности и зрелищности. В таких условиях именно зрелищность начинает определять критерии развития системы спорта, вследствие чего начинают развиваться преимущественно наиболее зрелищные виды спорта, которые и получают более широкую аудиторию как в плане непосредственных зрителей на стадионах, так и у экранов телевизоров, а занятия этими видами спорта и тем более успехи в них становятся все более престижными.

Нацеленность прежде всего на получение прибыли - путем ли непосредственного привлечения большего числа зрителей на трибуны - вследствие получения клубами «призовых» за победу в конкретном матче или за выход в следующий этап соревнований -приводит к тому, что коммерчески оправданной зачастую становится демонстрация грубости, жестокости, насилия (вспомним, например, о наличии в командах НХЛ так называемых полицейских, которые призваны решать указанную проблему). При этом коммерческие цели заставляют закрывать глаза на тот факт, что насилие на арене приводит с почти 100%-й вероятностью к насилию на трибунах и вокруг них.

С точки зрения спортсмена, сегодня из основных типов состязаний все больший удельный вес получают не соревнования, в которых целевой приоритет имеет сам процесс соревновательной борьбы, конкурентные отношения и предмет, на основе которого проводятся соревнования (массовый спорт), и не те, в которых целевой акцент ставится на победе или занятии определенного рангового места в иерархии соперников, что интерпретируется как принадлежность к «большому спорту» или спорту высших достижений, но коммерческо-зрелищный профессиональный спорт, базирующийся на соревнованиях, главным в которых является вознаграждение за победу или участие в них. Правда, и сегодня все еще многим исследователям представляется, что «большой спорт» и спорт профессионально-коммерческий - принципиально разные формы, между которыми идет острая борьба за зрителя в конечном счете за доходы.

Фактически же это две ипостаси профессионального спорта, который в социальном аспекте представляет собой систему предпринимательства в институте спорта, реализуемую в личностном плане с позиций спортсмена в форме профессионально-трудовой деятельности. Эти формы принципиально едины в сущностном плане и реализуются в современных условиях в форме спорта высших достижений и зрелищно-коммерческого спорта. Первая из них - спорт высших достижений является государственной предпринимательской деятельностью, предполагающей получение от своих инвестиций дивидендов в форме престижно-идеологических достижений. Она представляет собой по сути дела государственную систему обеспечения профессиональной деятельности в сфере спорта и подготовки к ней, направленную на формирование национальных команд и их резерва для участия в соревнованиях международного уровня. Вторая - спорт зрелищно-коммерческий представляет собой частнопредпринимательскую деятельность в системе современного института спорта, в том числе и индивидуальную - в первую очередь самих спортсменов. Однако и в том и в другом случае целью является получение дивидендов в индустрии спорта на базе удовлетворения либо престижных интересов государства, либо вполне конкретных частных интересов профессиональных спортивных организаций, лиц, избравших спорт своей профессией, и зрителей, либо менеджмента в широком контексте (получение непосредственной прибыли от организации индустрии спорта).

Тем не менее спортивные менеджеры и финансирующие состязания менеджеры из других сфер, несмотря на, казалось бы, определенную противопоставленность двух ипостасей профессионального спорта, стоят на принципиально аналогичных позициях: они не меценаты, они спонсоры, ибо вкладывая средства в организацию соревнований, победа или участие в которых поощряется определенным вознаграждением, они прежде всего заинтересованы в их зрелищной привлекательности. Это в конечном счете и предопределяет выбор видов спорта для индустрии профессионального коммерческо-зрелищного спорта.

Спорт и государство

Сегодня на первый план выходят вопросы переосмысления роли и места государства в развитии и повышении эффективности функционирования национального спорта, отдачи средств от вложений в эти сферы. Основными причинами вовлечения государства в спортивную сферу в условиях коммерциализации является формирование условий и предпосылок малокомпетентного руководства этим социальным институтом вследствие создаваемой в таких условиях возможности проникновения в руководство спортом лиц, не имеющих к нему прямого отношения (промышленники, импресарио и т.д.), когда интересы бизнеса начинают превалировать в социальной политике и довлеть над интересами граждан. Базой же таких действий и возможностью их эффективной реализации становится неумение и просто нежелание различать спорт как социальный институт с его современным феноменом зрелищного спорта и систему профессионально-коммерческой подготовки спортсменов в качестве звезд шоу-бизнеса.

Интерес государства к спорту в отдельных странах реализуется в зависимости от концепции роли государства. Так, в государствах, где существует принцип «невмешательства», спортивная активность хотя и считается социально значимой, но она является, тем не менее, выражением свободной и автономной инициативы самих граждан страны (например, США, где не оказывается спорту прямой финансовой поддержки со стороны федерального правительства). Эта модель функционирует и в ряде других стран (Великобритания, Нидерланды, Швеция, Япония), где за государством закрепляется исключительная роль в оказании спорту материальной поддержки, необходимой для развития спорта, помогая спортивному движению функционировать автономно.

Государства, в которых действует модель «вмешательства» в спортивную сферу, берут на себя ответственность и обязательства по его развитию. На центральном уровне ответственность за спорт поручается, как правило, специальным министерствам по спорту, советам или комитетам с функциями, сходными с функциями министерств, или различным министерствам, курирующим спорт в разных аспектах. Сегодня в Европе спортивные министерства, комитеты или управления функционируют в большинстве стран. При этом в государствах, где господствует принцип «вмешательства», задачи и программы по спорту согласовываются с государственными органами, отвечающими за спорт, при неизменном уважении автономии спортивных организаций. И все же при всех условиях решающим остается тезис: коммерциализация большого спорта неизбежно рождает тенденцию развития социального института спорта прежде всего в сторону трансформации его в систему спорта зрелищного, свидетельством чему является видоизменение программ Олимпийских игр в сторону увеличения зрелищных видов спорта и дисциплин, удобных для телетрансляций.

В общем случае государственного финансирования спорта высших достижений и профессионального спорта, которые практически слились сегодня в содержательном плане, можно добиться лишь в двух случаях: во-первых, акцентируя внимание на способности института спорта к решению идеологических проблем (формирование и подъем престижа страны, пропаганда определенного образа жизни и т.д.), и, во-вторых, пропагандируя теорию пресловутой пирамиды о позитивном влиянии развития института «большого» и профессионального спорта на массовость спортивного движения в целом и тем самым на качество жизни населения. Следует сказать, что обе эти позиции активно эксплуатируются спортивными функционерами, которые добиваются материального стимулирования элиты института спорта за счет дотаций государства, что создает предпосылки спекуляций на базе постулирования возможности решения проблем повышения здоровья населения, поддержания общественного порядка и утверждения национального престижа на базе развития спорта как социального института в современных формах шоу-бизнеса.

Бизнес и спорт

Развитие коммерциализации спорта и его все большее превращение в сферу шоу-бизнеса диктует следование принципу «Прибыль оправдывает средства и решает все». Понимание этого позволяет понять, почему фирмы, компании или корпорации оказывают институту спорта спонсорскую помощь: взамен денег неизбежно должна быть предоставлена спонсору ответная услуга - «продукт» высокого качества - спортивное зрелище. Деньги вкладываются не в спорт, а в шоу-бизнес, благодаря которому извлекаются прибыли за счет не только укрепления фирмой своего престижа, но прежде всего рекламы продукции спонсора и целевого привлечения группы потребителей его продукции. Логично сделать вывод, что спонсорство, в отличие от меценатства, подчинено законам рынка и преследует свои коммерческие интересы, а отнюдь не интересы спортсменов и зрителей, паразитируя на привлекательности спорта и используя его рекламные возможности, из-за которых спонсоры, в большинстве своем, и вкладывают в спорт свои средства. Понятно, что содействие оказывается развитию только тех видов спорта, которые можно использовать в системе шоу-бизнеса. Тем самым спонсорство практически обедняет палитру спорта, «выбраковывая» бесперспективные в зрелищном плане виды.

Спонсор в системе спорта - это по сути дела предприниматель, финансирующий и использующий спортивное зрелище в качестве посредника, орудия и средства извлечения и оптимизации прибыли. Неудивительно также, что спонсоры оказывают финансовую помощь, как правило, прежде всего международным спортивным организациям и организационным комитетам крупных международных соревнований, и в первую очередь Олимпийских игр, то есть ограничиваются преимущественно верхним уровнем спорта высших достижений. Следствием этого является тот факт, что спортивное зрелище из «побочного» продукта института спорта становится самодовлеющим феноменом шоу-бизнеса, определяющим развитие самого института спорта. Такого рода шоу-бизнесом были проводившиеся на цирковых аренах «чемпионаты мира» среди борцов, лишь раз в год превращавшихся в спортсменов, в закрытых для публики соревнованиях «по гамбургскому счету».

Спорт и физическая культура

При рассмотрении спорта как социального института важно развести между собой физическую культуру и спорт, даже в отношении тех его видов, которые основываются и, более того, требуют физического совершенствования. Прежде всего, важно подчеркнуть, что оба феномена принципиально различны по целеполаганию сущности деятельности.

Самоцель физической культуры, которую можно определить как один из аспектов культуры общества, отражающий ее потенциал и социальный опыт физического (телесного и функционального) совершенствования человека и организации здорового образа жизни, как и любого иного аспекта культуры - развитие, совершенствование человека, вне всяких масштабов, т.е. в его победе над собой.

Самоцель спорта, этого исторически сложившегося социального института профилированного развития физических, психических и иных способностей человека в целях их сопоставления в условиях соревновательной деятельности, исходя из его сущности как феномена рыночного общества, заключается прежде всего в победе над другим, в том числе и путем достижения высшего спортивного результата, рекорда.

Следовательно, в первом случае речь идет о самосовершенствовании, саморазвитии, самоопределении, т.е. самооценке субъектом себя с позиций культуры, во втором -

об оценке субъектом себя через нечто внешнее и в чем-то безразличное к самосовершенствованию. Вследствие этого вопреки научно обоснованным, психологически и биологически оправданным возрастным зонам начала занятий спортом, которых, казалось бы, и следовало придерживаться в практической деятельности, спорт все более молодеет. Если исходить из идеи повышения качества жизни населения, то такой путь неоправдан и с социальных и с экономических позиций, если же с позиций подготовки специалистов шоу-биз-неса с его стремлением к сенсациям, в том числе и в отношении возрастных параметров, то вполне закономерен.

Поэтому институт спорта в отношении видов спорта, связанных с совершенствованием физического статуса, можно рассматривать как превращенную форму физической культуры в условиях товарного производства, т.е. в условиях, когда человек не самоопределяется, а пытается определить свою сущность через «другое». Здесь он относится к своему телу как к вещи, как к товару.

В современных условиях все более четко выявляется не просто размежевание, но даже противостояние спортивной деятельности как деятельности специфической трудовой и профессиональной и подготовки к таковой в форме профессионального спорта, включая спорт высших достижений, как принадлежность социального института спорта и физкультурноспортивной деятельности. В таком контексте достаточно хорошо проявляются основные аспекты взаимодействия таких сфер становления и функционирования человека в обществе, как спорт и образование, в качестве социальных институтов:

• целенаправленное решение проблемы физического совершенствования, т.е. обеспечения универсальной готовности к человеческой деятельности, к решению проблемы обеспечения готовности к повседневной, неспециализированной в профессиональном плане жизни, т.е. к решению проблем физического совершенствования и достижения физического совершенства, относится к системе базовой, в том числе оздоровительной, адаптивной и рекреативной физической культуры как ее конкретизированным по целевой установке или контингенту аспектам, и, соответственно, к системам общего (базового, основного) и дополнительного физкультурного образования;

• задачи же физической готовности к профессиональной деятельности решаются в системе совместной деятельности институтов спорта и образования, обеспечивающих прикладность развития физических качеств в системе профессионально-прикладной физической подготовки. Ведь по сути дела спортивная деятельность представляет собой процесс подготовки и использования профилированного развития вполне конкретных для каждого вида спорта физических качеств и способностей, т.е. процесс профессионально-прикладной физической подготовки к профессиональной трудовой деятельности в качестве спортсмена.

Понятно, что в первом случае процесс физического совершенствования ориентирован на нормальное физическое развитие, под которым в антропологии понимается совокупность морфологических и функциональных признаков, свойственных индивиду как особи Homo sapiens во всем богатстве вероятностно-статистических характеристик, тогда как во втором ориентация идет на гипертрофированное развитие определенных качеств, и способности определяются на основе вполне конкретных показателей, по которым ведется специализированный отбор в определенные виды спорта, как и в отношении профессионального отбора в иные виды профессиональной деятельности, в которых телесные характеристики (голос, параметры зрительного восприятия, слух и т.д. и т.п.) играют определяющую роль. Таким образом, если в сфере физической культуры для достижения физического совершенства достаточно нормального физического развития, то в системе профессионально-трудовой деятельности, в том числе и спортивной, определяющим становится не собственно универсальный аспект физического статуса, а выходящие за рамки «видовой нормы» характеристики последнего.

Вследствие этого в процессе профессионально-прикладной подготовки и используется спортивный отбор с отчислением так называемых бесперспективных для спортивного совершенствования в определенном виде спорта. Или спортивный подбор претендентов на спортивное совершенствование, что служит основой для более «гуманного» подхода к определению перспектив спортивного совершенствования индивида уже в иных, порой ранее даже не привлекающих внимание подростка видах спорта, и выдаче «рекомендаций» для перехода в более перспективный в отношении спортивных достижений вид спорта. При этом практически упускается из виду, что спортивное совершенствование и совершенствование физическое - отнюдь не одно и то же: если спортивное совершенствование основано на совершенстве физических качеств, то физическое совершенство основано на становлении двигательных способностей, т.е. на включении в процесс физического совершенствования и даже акцентировании в процессе подготовке собственно человеческого, его «второй природы» - неорганического тела цивилизации в форме культурного потенциала социума, позволяющего путем изменения способа деятельности (т.е. формирования нового способа, новых способностей) решить проблему ограничения достижения совершенства физическими, природ-но обусловленными качествами путем опоры на качества иные. Таким образом, и при нормальном физическом развитии можно добиться спортивного совершенства на пути формирования двигательных способностей при опоре на потенциал социума, этой второй, небиологической, природы человека.

Что касается еще двух основных моментов физического совершенства, то двигательные способности как «способность полностью реализовать свои физические возможности в двигательных действиях» и «умение делать это эффективно» в равной степени относится и к сфере физической культуры, и к сфере института спорта, поскольку они относятся в равной степени к системе института образования, институту приобщения человеческого детеныша к культурному потенциалу социума.

Таким образом, в системе спортивной тренировки как основном компоненте социального института спорта за редким исключением речь идет о приспособлении телесных возможностей индивида к условиям профессиональной деятельности (своего рода «дрессура»), тогда как в сфере физической культуры - приспособление окружающего мира путем изменения условий самой деятельности путем формирования новых способностей решения проблемы. Таким образом, процесс спортивного совершенствования решается в первом случае путем совершенствования физических качеств, тогда как во втором - путем формирования и совершенствования двигательных способностей. Выход за рамки традиционной трактовки системы спортивной тренировки и переход на путь физической культуры, переход от акцентированного внимания к совершенствования физических качеств к решению проблемы формирования двигательных способностей позволяет добиться более рационального решения вопросов спортивного совершенствования Достаточно вспомнить эволюцию стиля прыжков в высоту, когда Фюсбери решил проблему спортивного совершенствования не путем совершенствования своих силовых качеств, а за счет изменения способности преодолевать планку путем опоры на иные физические качества, преодолев физическую ограниченность, развив свои двигательные способности.

Осознание такого - именно и собственно человеческого - пути физического совершенствования как «развития двигательных способностей» далеко еще от полного понимания даже среди теоретиков физической культуры, которые достаточно часто трактуют «двигательные способности» как «способности физические», а понятия «физические качества» и «физические способности» как тождественные, причем природ-но, «биологически» определяемые. Более того, в условиях пропаганды и внедрения конкурентных отношений во все сферы деятельности усилия по физическому самосовершенствованию, совершенствованию собственной телесности нередко трактуются уже не в качестве одного из аспектов общей культуры человека, но как компонент института спорта - «спорта для всех», когда просто не мыслится, что возможна деятельность индивида по самосовершенствованию как самоценность. В таких условиях все более определенно стремление видеть при занятиях физическими упражнениями в качестве обязательного компонента такой деятельности некую «соревновательность» с другими индивидами, вследствие чего спортивная деятельность в историческом плане полагается как вневременная и основополагающая в отношении физической культуры как социального феномена, причем феномена культуры.

Сегодня в исследованиях проблематики института спорта нередко отдается предпочтение педагогико-методическому, медикобиологическому, психологическому подходам, а не подходу социокультурному. При этом указанные аспекты рассматриваются изолированно друг от друга, не выявляется их взаимосвязь, взаимообусловленность. Вследствие этого должное внимание не уделяется как вопросам собственно физического самосовершенствования, так и воспроизводства здорового потомства, включая и аспекты чисто «биологического» плана - физическое воспроизводство, и аспекты воспитания - введения подрастающего поколения в физическую культуру общества.

В то же время социокультурный подход к спорту как одному из важнейших элементов, определяющих становление культуры социума в самом широком плане, позволяет раскрыть как основные закономерности, так и специфические явления института спорта. В частности, сегодня существенно возрастает роль спорта в становлении человека как личности, в формировании образа жизни как социума, так и каждого в отдельности, как конкретных малых групп, так и крупных сообществ людей, объединяемых единством вполне конкретных общественно значимых устремлений и целей, что позволяет соотнести анализ социальной роли спорта с теоретической концепцией личности, в том числе провести анализ социальности, не упуская из виду вполне конкретный факт - телесную организацию индивидов и обусловленное ею их отношение к природе и социуму. Это вполне закономерно, прежде всего, вследствие того, что система спорта нередко рассматривается в достаточно суженном контексте - как относящаяся к сфере физической культуры, а сам спорт определяется как составная часть физической культуры. В таком случае, говоря о существенной значимости спорта как социальной структуры общества, следует констатировать, что физическая культура и спорт существуют как особая, специфическая область человеческой деятельности, сфера человеческой культуры, и спорт как социальный институт играет одну из важнейших ролей в общественной жизни социума.

Читайте также

• Социология спорта
• Философия спорта
• Эстетика спорта
• Эстетическая оценка в спорте
• Психология спорта
• Спорт для всех
• Спорт как зрелище
• Спорт как сфера услуг
• Спорт и молодежные субкультуры
• Спорт и искусство
• Спорт для инвалидов и лиц с ограниченными возможностями
• Экономика спорта

Глоссарий

Культура - способ целеполагания человека.

Культурный образ жизни - отношение человека к собственной жизнедеятельности, обеспечивающее использование всех форм и факторов, способствующих ее оптимизации в социально-профессиональном и индивидуально-личностном плане (в отличие от здорового образа жизни, когда акцентируется внимание в основном на оптимизации состояния здоровья).

Профессионально-прикладная физическая подготовка - обеспечение физической готовности к конкретному виду трудовой деятельности.

Система физкультурного образования — институт передачи социального опыта реализации потенциала физической культуры общества по физическому совершенствованию и культурного образа жизни в организованных (образование) и самодеятельных (самообразование) формах.

Социальный институт - исторически сложившиеся устойчивые формы организации совместной жизнедеятельности людей; компонент социальной структуры общества, интегрирующий и координирующий индивидуальные действия людей, упорядочивающий социальные отношения в конкретной сфере общественной жизни; совокупность норм и механизмов, регулирующая определенную сферу общественных отношений.

Спорт - исторически сложившийся социальный институт профилированного развития физических, психических и иных способностей человека в целях их сопоставления в условиях соревновательной деятельности (достижение рекордных результатов и/или победы в соревнованиях).

Спорт высших достижений (большой спорт) - государственная система обеспечения профессионально-трудовой деятельности и подготовки к ней, направленная на формирование национальных команд и их резерва для участия в соревнованиях международного уровня.

Спорт для всех - рекреативно-оздоровительная, реабилитационно-оздоровительная и адаптивная формы физической культуры, направленные на использование ее потенциала в целях обеспечения необходимых и достаточных для полноценной жизнедеятельности уровнях физического статуса, двигательной подготовленности, функциональных возможностей и состояния здоровья.

Спорт профессиональный (зрелищно-коммерческий) — предпринимательская деятельность в системе современного института спорта, цель которой - удовлетворение интересов профессиональных спортивных организаций, лиц, избравших спорт своей профессией, и зрителей.

Физическая культура - один из аспектов культуры общества, отражающий ее потенциал и социальный опыт физического (телесного и функционального) совершенствования человека; способ производства и воспроизводства телесности человека в условиях определенного типа целеполагания.

Физический статус - единство физического развития и физической подготовленности.

Физическое совершенство - адекватный конкретно-историческим требованиям социума уровень телесной, физической готовности индивида к собственно человеческой деятельности.

Целеполагание - сущностная характеристика человеческой деятельности в контексте конструирования идеального образа будущего и формирования внутренне-побуждающей мотивации, отражающая направленность деятельности на определенный результат, ради достижения которого предпринимаются те или иные конкретные действия и деятельность в целом.

Библиография

Визитей Н.Н. (1986). Физическая культура и спорт как социальное явление: Философские очерки. Кишинев: Штиинца, 164 с.

Гиро П. (1994). Частная и общественная жизнь греков: Репринт с изд. 1913-1914 гг. М.: Ла-домир.

Кун Л. (1982). Всеобщая история физической культуры и спорта. М.: Радуга, 399 с.

Паначев В. Д. (2007). Спорт в системе физической культуры общества: институциональный подход. Пермь, Изд-во ПГТУ, 334 с.

Пономарчук В. А. (1994). Человек в мире спорта: проблемы становления личности. М.: ФИСО, 118 с.

Пономарчук В.А., Козлова B.C. (2002). Институт спорта: история и реалии. Минск, 265 с.

Столяров В. И. (2004). Социология физической культуры и спорта. М.: Флинта: Наука, 400 с.

Huizinga Johan. (1971). Homo Ludens. Boston: Beacon Press.

Jungk Robert. (1981). “Soft” Games: the vision of an alternative concept. Bulletin 11th Olympic Congress, N 6, 7—10.

Lamprecht М., Stamm H. (2002). Sport zwischen Kultur: Kult und Kommerz. Zurich: Seismo-Verl.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Пономарчук Виктор Александрович - доктор философских наук, главный научный сотрудник НИИ физической культуры и спорта Республики Беларусь, профессор кафедры теории и методики физической культуры Белорусского государственного университета им. Максима Танка, кандидат в мастера спорта по шахматам.

Научные интересы: проблемы спорта как социального института, понятийный аппарат спорта при институциональном подходе, вопросы социальной возрастной классификации при проведении социологических исследований в институте спорта; вопросы социального управления институтом спорта как сферой услуг и как социально-зрелищной сферой, создания и функционирования отраслевой социологической службы в сфере спорта; проблемы «Физическая культура личности», «Спорт и становление личности», «Культурный образ жизни», «Спорт и качество жизни».

Автор более 150 научных работ, в том числе 7 монографий и 19 брошюр.